Сцена 4

Равнина в Дании.
Входят Фортинбрас, капитан и солдаты на походе.

Фортинбрас
Ты королю датчан привет мой передай;
Скажи, что Фортинбрас его согласья просит
О позволении владеньями его
Пройти походом. Ты о месте встречи знаешь.
А нужно что его величеству от нас,
Мы сами явимся к нему с поклоном;
Так и скажи.

Капитан
Я все исполню, принц.

Фортинбрас
Вперед же тихим шагом.

Фортинбрас и солдаты уходят.
Входят Гамлет, Розенкранц, Гильденстерн и другие.

Гамлет
Какое это войско?

Капитан
Норвежское.

Гамлет
Куда идет оно, нельзя ль узнать?

Капитан
На часть владений польских.

Гамлет
А кто его начальник?

Капитан
Племянник старого норвежца, Фортинбрас.

Гамлет
Идет ли в глубину оно владений польских,
Иль только на границу?

Капитан
Сказать по правде, без прикрас, идем мы
Отвоевать клочок земли, в котором
Одно названье лишь, а не корысть.
Я б не дал и пяти дукатов за него;
Он и Норвегии, и Польше не принес бы
Иной цены, когда б и продавался.

Гамлет
Так Польша за него стоять не будет.

Капитан
Уж занят он ее войсками.

Гамлет
Солдат две тысячи, дукатов двадцать тысяч
Спор о безделице такой не разрешат.
От долгого довольства и покоя
Так лопается внутрь нарыв, и смерть приходит
Без видимых причин. — Благодарю покорно.

Капитан
Храни вас Бог.

Уходит.

Розенкранц
Принц, не угодно ль вам идти?

Гамлет
Я буду к вам сейчас. Идите прямо.

Все, кроме Гамлета, уходят.

Как обличает все меня и подстрекает
Ко мщению! Что человек такое,
Когда цель дней его и высшее из благ
Лишь есть да спать? Животное, не больше.
Тот, кто грядущее и прошлое дозволил
Нам мыслью обнимать так властно, для того ли
Дал нам способности и разум богонравный,
Чтоб в нас им даром плеснеть? Скотская ли это,
Забывчивость, иль мнительная робость
Обдумать тщательно исход, — а в том раздумье
Благоразумья на одну лишь четверть,
А трусости на целых три, — не знаю,
Зачем и жить, твердя: «Я должен это сделать»,
Коль у меня к тому есть повод, воля, сила
И средство. Вся земля примером служит мне;
Хотя б число и сила этих войск:
Ведет их нежный, слабый принц, чей дух,
Божественным влекомый честолюбьем,
Смеется над неведомым исходом
И подвергает то, что смертно и непрочно,
Судьбе, опасности и смерти для какой-то
Яичной скорлупы. Быть истинно великим
Не значит ратовать из-за причин великих,
Но за безделицу вести великий спор,
Когда задета честь. А что же я?
Отец мой умерщвлен, позором мать покрыта,
Меня и кровь, и разум побуждают,
А сонный, к своему стыду гляжу я,
Как двадцать тысяч человек идут
На гибель верную, в могилу, как в постель,
Готовы лечь из-за мечты и тени славы
И бьются за клочок земли, где и сразиться
Нет места, и нарыть для павших негде
Могил. О помыслы мои, у вас в предмете
Лишь кровь да будет впредь или ничто на свете!

Уходит.

Акт 4. Сцена 4. Пьеса «Гамлет» У. Шекспира.