VI. Взят в плен

В один из последних дней второй недели Мариус сидел, как всегда, на своей скамье, держа в руке развернутую книгу, в которой в течение двух часов не перевернул ни одной страницы. Вдруг он вздрогнул. Необыкновенное событие произошло на конце аллеи. Леблан и его дочь встали со своей скамейки; дочь взяла отца под руку, и они тихо пошли к середине аллеи, к тому месту, где сидел Мариус. Он закрыл книгу, снова открыл ее, старался читать. Он дрожал. Сияние шло прямо к нему.

«О господи! — думал он. — Я ни за что не успею принять красивую позу!»

Между тем старик и молодая девушка приближались. Мариусу то казалось, что прошел целый век, то — что промелькнула только одна секунда.

«Зачем они идут сюда? — спрашивал он себя. — Как? Она пройдет здесь? Ее ножки будут ступать по этому песку, по этой аллее, в двух шагах от меня!»

Он совсем потерялся. Ему хотелось быть очень красивым, хотелось, чтобы у него на груди был крест. Он слышал, как приближался тихий, мерный звук их шагов. Ему казалось, что Леблан бросает на него яростные взгляды.

«Неужели он заговорит со мной?» — думал Мариус.

Он опустил голову, а когда поднял ее, они были около самой его скамейки. Молодая девушка прошла мимо и, проходя, подняла на него глаза. Она взглянула на него пристально, с задумчивой кротостью. Мариус вздрогнул всем телом. Ему показалось, что она упрекает его за то, что он так долго не подходил к ней, и говорит ему: «Я пришла сама». Ее глаза, лучистые, ослепили его. Голова его пылала. Она пришла к нему — какое счастье! И как она посмотрела на него!

Теперь она была еще красивее, чем когда-либо прежде. Она была прекрасна женственной и ангельской красотой, красотой идеальной, которую воспел бы Петрарка и перед которой преклонил бы колени Данте. Мариус утопал в блаженстве, но в то же время страшно досадовал, что у него была пыль на сапогах. Он был уверен, что она посмотрела на сапоги. Он следил за ней глазами до тех пор, пока она не пропала из вида. Потом он стал метаться по саду, как безумный. Очень возможно, что минутами он смеялся и разговаривал громко сам с собою. У него был такой восторженный вид, когда он проходил мимо нянек, гулявших с детьми, что каждая из них вообразила, что он влюблен в нее.

Он вышел из сада, надеясь найти молодую девушку на улице.

Встретившись под аркадами Одеона с Курфейраком, он сказал ему:

— Иди со мной обедать.

Они отправились к Руссо и истратили шесть франков. Мариус ел за двоих. Он дал шесть су гарсону. За десертом он сказал Курфейраку:

— Читал ты газеты? Какую прекрасную речь сказал Обри де Пюираво!

Он был влюблен до безумия.

После обеда Мариус предложил Курфейраку идти в театр.

— Плачу я, — прибавил он.

Они отправились в театр Порт-Сен-Мартен смотреть Фредерика в «Адретской гостинице». И Мариус отлично повеселился.

Вместе с тем его дикость усилилась еще больше. Выходя из театра, он отказался взглянуть на подвязку модистки, которая перепрыгивала через канавку, а когда Курфейрак сказал: «Я был бы не прочь присоединить эту женщину к своей коллекции», — он пришел в ужас.

Курфейрак пригласил его завтракать на другой день в кафе Вольтер. Мариус пришел и ел еще больше, чем накануне. Он был задумчив, но очень весел, и пользовался каждым удобным случаем похохотать. Когда ему представили какого-то провинциала, он очень нежно обнял его. Студенты уселись в кружок около стола. Сначала толковали о глупостях, которые произносятся с кафедры Сорбонны и оплачиваются государством, потом заговорили об ошибках и пробелах в словарях и рапсодиях Кишера. Вдруг Мариус прервал разговор, воскликнув:

— А ведь, право же, приятно иметь орден!

— Вот так потеха! — шепнул Жану Пруверу Курфейрак.

— Совсем нет, — отвечал Жан Прувер. — Это очень серьезно.

И это было на самом деле очень серьезно. Для Мариуса наступила та восторженная и чудная пора, которая служит предвестником великой страсти. Все это сделал один взгляд. Это вполне естественно, когда мина заряжена и готова взорваться. Взгляд — это искра. Все было кончено. Мариус любил женщину. Его судьба вступала в область неизвестного.

Взгляд женщины похож на некоторые машины, на вид спокойные, на самом деле грозные. Каждый день вы проходите мимо них, мирно, безнаказанно, доверчиво. Наступает минута, когда вы даже совсем забываете, что эти машины стоят тут. Вы ходите то туда, то сюда, думаете, говорите, смеетесь. И вдруг чувствуете, что вас что-то захватило. И все кончено. Колеса держат вас, взгляд захватил вас. Все равно, как и почему это сделалось, но вы во всяком случае погибли. Машина втянет вас всего. Сцепление таинственных сил овладевает вами. Тщетно боретесь вы; никакая человеческая помощь уже невозможна для вас. Вас втягивает все дальше и дальше, вы переходите от одного мучения к другому, от одной пытки к другой — вы сами, ваш ум, ваше счастье, ваше будущее, ваша душа. И смотря по тому, попадете ли вы во власть злой женщины или благородного сердца, вы выйдете из этой ужасной машины или обезображенным стыдом, или же преображенным страстью.

Глава 6. Взят в плен
Часть 3. Мариус
Книга 6. Слияние двух звезд
Роман «Отверженные» В. Гюго