VIII. Герберт выздоравливает

---

Предположения колонистов были верны: каторжники засели в лесу около скотного двора и, очевидно, решили перебить их поодиночке.

Сайрес Смит решил поэтому обосноваться при скотном дворе, где, к счастью, нашелся запас провизии на несколько недель. В доме Айртона было все, что необходимо человеку для жизни, колонисты нагрянули столь внезапно, что пираты ничего не успели разграбить. Очевидно, события разыгрались именно так, как и предполагал Гедеон Спилетт: шестеро каторжников, высадившись на остров Линкольна, направились вдоль южного побережья, обогнули полуостров Извилистый и, не желая углубляться в леса Дальнего Запада, добрались до устья реки Водопада. Отсюда, следуя по правому ее берегу, они достигли отрогов горы Франклина и, здраво рассудив, что в гористой местности нетрудно будет найти убежище, пустились на поиски такового и почти тут же обнаружили загон, где в ту пору никого из колонистов не было. Здесь они, по всей вероятности, и решили устроить себе притон, выжидая благоприятной минуты для осуществления своих злодейских замыслов. Неожиданное появление Айртона расстроило их планы, но им удалось захватить несчастного… и не трудно себе представить, что произошло вслед за этим.

— Нам необходима величайшая осторожность, — сказал Смит, — потому что разбойники заняли чрезвычайно выгодную для них позицию: они нас видят, а мы их нет, они могут стрелять в нас из засады, а мы этого не можем…

— Что же делать?

— Обстоятельства укажут. Прежде всего надо заботиться о Герберте. Мы не можем его перенести в Гранитный дворец, а потому нам следует устроиться здесь насколько возможно удобнее. Провизии хватит надолго.

Теперь каторжников осталось пятеро, но они были хорошо вооружены и притаились в лесу.

— Надо ждать, — сказал Смит. — Мы ничего не можем предпринять в настоящую минуту. Когда Герберт выздоровеет, мы обследуем весь остров и, надеюсь, справимся с этими негодяями. У нас теперь две заботы: избавиться от неприятеля и…

— И отыскать таинственного покровителя, — добавил Спилетт. — А знаете, Смит, на этот раз таинственный покровитель или занят чем-то другим, или просто позабыл о нас. Теперь, когда так необходима помощь, он не помогает!

— Кто знает, быть может, наступит и более трудное время, когда его помощь будет просто неоценимой! — отвечал Смит.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, любезнейший Спилетт, что испытания наши не окончились. Таинственный покровитель еще не раз будет иметь случай помочь нам в беде… Но теперь нечего об этом раздумывать; надо заняться исключительно Гербертом. Я до тех пор не буду покоен, пока бедный мальчик не поправится.

Прошло несколько дней. Герберту не сделалось хуже, как того опасались колонисты. Холодная вода предотвратила воспаление. Смиту даже показалось, что эта вода с малой примесью серы — что объяснялось соседством вулкана — заживляла рану. Нагноение уменьшалось, и больной благодаря неусыпному попечению окружавших его друзей возвращался к жизни. Лихорадки уже почти не было, но Спилетт все еще держал своего пациента на строгой диете, отчего тот, как и следовало ожидать, очень ослабел.

Смит, Спилетт и Пенкроф в короткое время научились искусству перевязывать раны. Все белье, имевшееся в запасе у Айртона, было разорвано на компрессы, корпию и бинты. Спилетт делал перевязки со всевозможным тщанием и не раз говорил товарищам, что хорошая операция не диво, но хорошая перевязка — большая редкость, а между тем от нее чрезвычайно зависит ход болезни.

Через десять дней, то есть 22 ноября, Герберт стал заметно поправляться. У него появился аппетит, щеки его окрасились легким румянцем, и большие добрые глаза, ласково смотревшие на ухаживавших за ним друзей, прояснились. Он начал разговаривать, невзирая на протесты Пенкрофа, который, не давая своему любимцу возможности произнести слово, болтал без умолку и рассказывал самые невероятные истории.

— Где же Айртон? — спросил Герберт.

— Айртон ушел в Гранитный дворец, дружок, — ответил моряк, краснея за свою невинную ложь. — Он там с Набом, чтобы было кому защищать Гранитный дворец в случае нападения пиратов…

Он боялся сказать правду, огорчить Герберта и тем помешать его выздоровлению.

— Ну уж эти мне пираты! — продолжал Пенкроф. — С такими молодцами да еще церемониться! Господин Смит хотел их пронять великодушием! Я бы закатил им великодушия пулею!

— Что, их теперь не видать? — спросил Герберт.

— Нет, не видать, дружок, — отвечал моряк. — Но мы их разыщем! Выздоравливай только, и мы с ними расправимся на славу!

— Я еще очень слаб, Пенкроф.

— Это не беда, дружок. Потерпи немножко — наберешься сил. Что такое ранение в грудь? Сущий пустяк! Такие ли бывают ранения! У меня бывали похуже, а смотри, какой я теперь здоровяк!

На сей раз, как и в ряде других случаев, колонисты призвали на помощь здравый смысл, который часто вызволял их из затруднительного положения, и благодаря своим знаниям одержали новую победу! Но вдруг возникнет ситуация, когда все их познания и логика будут бессильны? Ведь они одни на этом острове! А в обществе один человек дополняет другого, люди не могут обходиться друг без друга. Сайрес Смит прекрасно знал это и подчас с тревогой думал о том, что могут возникнуть такие обстоятельства, против которых колонисты окажутся бессильны.

Ему казалось даже, что его товарищи, да и он сам, жившие до сего дня так счастливо, вступили в роковую полосу. В течение двух с половиной лет, с того самого дня, как им удалось вырваться из Ричмонда, все шло удачно, все складывалось так хорошо. Недра острова были богаты металлами и минералами, леса и равнины — полезными растениями и животными, и если природа неизменно предлагала им свои дары, то люди благодаря знаниям и труду умели пользоваться ее щедростью. Материальное благосостояние колонии не оставляло желать ничего лучшего. К тому же какая-то непонятная сила в тяжелые минуты приходила им на помощь! Но не могло же все это длиться вечно!

Словом, Сайрес Смит смутно чувствовал, что удача отвернулась от них.

— Герберт заметно поправляется, — сказал в этот день Смит Спилетту.

— Да, Смит, мы, кажется, можем успокоиться насчет его выздоровления. Но что бы мы стали делать, если бы пуля не вышла, а засела в ране? Если бы, например, явилась необходимость отнять ему руку или ногу? Мне несколько раз приходило это в голову, и при этой мысли пробирала дрожь.

— Но если бы такое несчастье случилось, вы все-таки не отступили бы, Спилетт, и сделали бы все, что в ваших силах! — отвечал инженер.

— Конечно, Смит, конечно… Но слава богу, что мне не пришлось переживать всех этих сомнений и томительных тревог… Ужасно положение человека, когда он не уверен в своем знании, а между тем от него зависит жизнь его ближнего и он должен во что бы то ни стало действовать! Да, большое счастье, что дело пошло так благополучно… Но вы как будто чем-то озабочены, Смит?

— Да нет, ничем особенно, Спилетт, — отвечал инженер. — Я только думаю, что нас ждет еще немало испытаний. Жизнь на необитаемом острове имеет свои прелести, но и свои невзгоды… До сих пор все у нас шло хорошо, но кто знает, что ожидает нас в будущем.

— Почему же вы полагаете, что в будущем нас непременно ожидают какие-нибудь беды?

— Потому что не надеюсь на вечную, непрерывную во всем удачу, Спилетт, — отвечал инженер. — Согласитесь, что это было бы не в порядке вещей…

— Пожалуй, что так…

— Появление разбойничьего судна в водах острова Линкольна нарушило спокойное течение нашей жизни. Правда, шайка пиратов уничтожена, но еще пятеро из них остались в живых и рыщут по лесам. Неизвестно, каким образом мы с ними справимся… Они хорошо вооружены и прячутся в чащах. Айртон, без сомнения, убит. Герберт тяжело ранен… И вы справедливо как-то заметили, Спилетт, что наш таинственный покровитель, который столько раз и так кстати являлся к нам на помощь, теперь как будто перестал о нас заботиться… Быть может, его уже нет на острове? Быть может, он погиб?..

Не обрушит ли судьба на поселенцев новые беспощадные удары? Вот какие мысли волновали Сайреса Смита. Может быть, таинственный человек, в существовании которого они не могли более сомневаться, покинул остров? Или, может быть, его тоже сразила разбойничья пуля?

Все эти вопросы оставались без ответа. Но было бы неверно думать, что Сайрес Смит и Гедеон Спилетт, нередко беседовавшие на эту тему, отчаялись и сложили руки. Не такие они были люди! Они смело шли навстречу любым испытаниям, они старались найти из всякого положения наиболее разумный выход, они во всеоружии ждали любой неожиданности, которую судьбе заблагорассудится им поднести, они уверенно смотрели в лицо будущего, и если вновь суждено было обрушиться на них бедствию, они встретили бы его как мужественные борцы.

— Отчаиваться не стоит… — твердил журналист.

— Я не отчаиваюсь, Спилетт, я только смотрю, что называется, беде прямо в глаза. Я анализирую наше положение, заранее ищу выход из возможных затруднений… Я готов ко всему, что бы ни послала нам судьба.

— И если она пошлет нам новые испытания, Смит, мы не склоним головы, а будем бороться!

— Само собой разумеется, Спилетт!

---

Часть 3.
Глава 8. Герберт выздоравливает
Роман «Таинственный остров» Ж. Верн

« Часть 3. Глава 7

Часть 3. Глава 9 »