XII. Епископ за работой

---

На следующий день, на восходе солнца, епископ прогуливался по саду. Мадам Маглуар прибежала к нему в тревоге.

— Ваше преосвященство, ваше преосвященство, — восклицала она, — не знаете ли, куда девалась корзина с серебром?

— Знаю, — ответил епископ.

— Слава тебе господи! — возразила она. — Я не знала, куда она запропастилась.

Епископ поднял корзину с клумбы. Он подал ее мадам Маглуар.

— Вот она.

— Но ведь она пустая, а где же серебро?

— Гм... — отозвался епископ. — Вы хотите знать, где серебро? Я этого не знаю.

— Господи боже мой! Оно украдено! Его украл вчерашний человек.

В один миг, со своей обычной расторопностью, мадам Маглуар сбегала в молельную, заглянула в альков и возвратилась к епископу. Епископ нагнулся и со вздохом разглядывал куст кохлеарий, сломанный падением корзины. Он поднял голову, услышав вопль мадам Маглуар.

— Ваше преосвященство, он ушел, а серебро украдено!

Восклицая таким образом, она повела глазами и заметила в углу забора следы побега. Верхняя доска была отодрана.

— Глядите: он перелез тут. Он перебрался в переулок Кошфиле. Экая напасть! Он украл наше серебро.

Епископ стоял с минуту молча, затем, подняв задумчивый взор, он кротко сказал мадам Маглуар:

— Однако прежде всего надо еще спросить, наше ли было серебро?

Мадам Маглуар растерялась. Повисло молчание, после которого епископ продолжал:.

— Мадам Маглуар, я давно неправильно держал у себя это серебро. Оно принадлежит бедным. А кто этот человек? Очевидно, бедный.

— Господи Иисусе! — возразила мадам Маглуар.— Дело не во мне и не в барышне. А в вас, ваше преосвященство. Чем вы будете теперь кушать?

— Разве нет оловянных приборов? — спросил епископ с удивлением.

Мадам Маглуар пожала плечами:

— У олова запах.

— В таком случае есть железные приборы.

Мадам Маглуар сделала выразительную гримасу.

— У железа привкус.

— Обзаведемся деревянными приборами.

Немного времени спустя он сел завтракать за тот же стол, за которым накануне сидел Жан Вальжан. Завтракая, преосвященный Бьенвеню шутливо доказывал своей сестре, не говорившей ни слова, и мадам Маглуар, ворчавшей себе под нос, что не нужно ни ложек, ни вилок, даже деревянных, для того, чтобы макать хлеб в молоко.

— Кому же в голову может прийти сажать с собой за стол такого сорта людей! — бормотала про себя мадам Маглуар, суетясь по хозяйству. — И уложить его спать рядом с собой! Счастье, что ограничился воровством, могло случиться и хуже! О господи! Страх разбирает при одной мысли об этом!

Брат и сестра собирались встать из-за стола, когда в дверях раздался стук.

— Войдите, — отозвался епископ.

Дверь отворилась. Странная и возбужденная группа людей показалась на пороге. Три человека держали за ворот четвертого. Трое людей были жандармы, четвертым был Жан Вальжан.

Жандармский бригадир, по-видимому, начальник остальных, стоял в дверях. Он вошел и, приближаясь к епископу, приложился к козырьку.

— Ваше преосвященство, — сказал он.

При этом слове Жан Вальжан, стоявший понуро, поднял голову с изумлением.

— Его преосвященство! — пробормотал он. — Следовательно, он не кюре.

— Молчи! — крикнул один из жандармов. — Это преосвященный епископ.

Епископ приблизился со всей живостью, какую дозволял ему преклонный возраст.

— Ах, это вы, — сказал он, глядя на Жана Вальжана. — Очень рад вас видеть. Послушайте, однако, я ведь подарил вам подсвечники, они серебряные, как и остальное, и продажей всего вы могли бы выручить до двухсот франков. Отчего вы не взяли их вместе с приборами?

Жан Вальжан поднял глаза и поглядел на епископа с выражением, которого не может передать ни один человеческий язык.

— Так этот человек говорил правду, ваше преосвященство? — сказал жандармский бригадир. — Мы встретили его... Он имел вид беглеца. Мы задержали его, обыскали и нашли серебро...

— И он сказал вам, — проговорил епископ, улыбаясь, — что это подарил ему старик-священник, пустивший его на ночлег? Не так ли? А вы привели его сюда? Тут недоразумение.

— Следовательно, мы можем отпустить его? — спросил бригадир.

— Без сомнения, — отвечал епископ.

Жандармы выпустили Жана Вальжана, который попятился.

— Правда ли, что меня освобождают? — проговорил он беззвучно, как говорят люди во сне.

— Да, тебя отпускают, разве ты не слышал? — сказал один из жандармов.

— Мой друг, — обратился к нему епископ, — прежде чем вы уйдете, возьмите же ваши подсвечники. Вот они.

Он подошел к камину, взял серебряные подсвечники и принес их Жану Вальжану. Женщины глядели на него и ни словом, ни жестом не мешали ему.

Жан Вальжан трясся всем телом. Он машинально взял подсвечники с растерянным видом.

— Идите с миром, — сказал ему епископ. — Кстати, мой друг, если вы еще придете, то лишнее ходить через сад. Вы можете всегда приходить и уходить в дверь с улицы. Она запирается днем и ночью на щеколду.

Затем, обращаясь к жандармам, он прибавил:

— Господа, можете идти.

Жандармы удалились.

Жан Вальжан чувствовал, что он близок к обмороку.

Епископ подошел к нему и сказал шепотом:

— Не забывайте, не забывайте никогда вашего обещания; вы дали слово употребить эти деньги на то, чтобы сделаться честным человеком.

Жан Вальжан, не помнивший никаких обещаний, смутился. Епископ произнес эти слова с особенным ударением. Он продолжал торжественно:

— Жан Вальжан, брат мой, отныне вы перестаете принадлежать злу и поступаете во власть добра. Я купил вашу душу. Изгоняю из нее мрачные мысли и дух тьмы и вручаю ее Богу.

---

Глава 12. Епископ за работой
Часть 1. Фантина
Книга 2. Падение
Роман «Отверженные» В. Гюго

« Часть 1. Книга 2. Глава 11

Часть 1. Книга 2. Глава 13 »