Сцена первая

---

Улица перед домом Оливии.
Входят шут и Фабиан.

Фабиан

Если ты меня любишь, покажи мне письмо его.

Шут

Любезный Фабиан, сделай мне за то другое одолжение.

Фабиан

Все, что ты хочешь.

Шут

Не требуй этого письма.

Фабиан

То есть ты даришь мне собаку и в награду требуешь ее назад.

Входят герцог, Виола, Курио и свита.

Герцог

Вы люди графини Оливии?

Шут

Точно так, мы часть ее домашнего обихода.

Герцог

Тебя-то я хорошо знаю. Каково поживаешь, молодец?

Шут

По правде сказать, с врагами лучше, чем с друзьями.

Герцог

Нет, с друзьями лучше.

Шут

Нет, государь, хуже.

Герцог

Как же это?

Шут

Да вот как друзья хвалят меня и делают из меня осла, а враги прямо говорят мне, что я осел. Следовательно, с врагами я учусь самопознанию, а друзья меня надувают. Итак, если умозаключения похожи на поцелуи и если четыре отрицания составляют два утверждения, то чем больше друзей, тем хуже, чем больше врагов, тем лучше.

Герцог

Хорошо! Прекрасно!

Шут

Нет, государь, право нет, хоть вам и угодно быть одним из моих друзей.

Герцог

От моей дружбы тебе хуже не будет: вот тебе золотой.

Шут

Если бы это не значило повторять дважды то же самое, сэр, так не мешало бы удвоить.

Герцог

О, ты даешь мне худой совет!

Шут

На этот раз опустите, сударь, вашу щедрость в карман — и да повинуются ей ваши кровь и тело!

Герцог

Так и быть, согрешу вдвойне.

Шут

Primo, secundo, tertio¹ — и тогда будет ладно. Старая пословица говорит, «без троицы дом не строится»; такт в три четверти — веселый такт; колокол, созывающий на молитву, может вас убедить в том: он всегда звонит «динь-динь-динь»!

Герцог

Этой шуткой ты не выманишь больше денег из моего кармана. Если тебе угодно доложить графине, что я желаю, с ней говорить, и проводить ее сюда, так это вернее пробудит мою щедрость.

Шут

Пусть же почивает, пока я ворочусь. Я иду, государь Однако вы не должны думать, что моя любовь к золоту есть сребролюбие. Щедрость ваша пусть немного вздремнет — и я ее разбужу.

(Уходит.)

Входят Антонио и полицейские.

Виола

Вот, государь, спаситель мой идет.

Герцог

Его лицо знакомо мне, хотя
В последний раз я видел его черным,
Запачканным в дыму, как у Вулкана
Он был начальником на плоскодонном
Ничтожном корабле и так жестоко,
Так разрушительно схватился с лучшей,
Сильнейшей частью флота моего,
Что даже зависть и язык утраты
Ему и честь и славу отдавали.
В чем дело?

1-й полицейский

Государь, вот тот Антоньо,
Который «Феникса», с богатым грузом
К нам плывшего из Кандии, схватил.
Вот тот, который полонил «Орла»,
При чем погиб ваш молодой племянник.
Сейчас его на дерзком поединке
Мы на одной из улиц захватили.

Виола

Он шпагу мне в защиту обнажил,
Но под конец заговорил так странно,
Что все слова его за бред я счел.

Герцог

Прославленный пират, вор океана,
Что за безумная отвага предала
Тебя во власть людей, которых кровью
К себе вражду навек запечатлел?

Антонио

Орсино, благородный государь,
Позвольте сбросить эти имена:
Антонио не вор и не пират,
Хотя и был врагом твоим суровым.
Сюда меня волшебство завлекло,
Причем из грозной пасти злого моря
Я юношу бесчувственного спас
Вот он! Он был уже добычей смерти;
Но жизнь ему я смело подарил,
А с ней и страсть без меры и границы,
Со всей ее горячей полнотой.
Я для него, мне милого, решился
Вступить сюда, в враждебный этот город,
И за него же шпагу обнажил.
Когда ж меня схватили, он, презренный,
Не захотев со мною разделить
Моей беды, отрекся от меня.
Тогда он тотчас стал мне вовсе чужд,
Как вещь, погибшая в волнах морских.
Он отказал мне в кошельке моем,
Что я вручил ему пред тем за полчаса.

Виола

Но как могло случиться это все?

Герцог

Когда же к нам он в город возвратился?

Антонио

Сегодня утром, славный государь.
Три месяца мы были неразлучны,
Не расставались ни на полминуты
Ни днем ни ночью.

Входит Оливия со свитой.

Герцог

Вот идет графиня!
На землю к нам спустились небеса!
Ты говоришь, как сумасшедший: он
Три месяца уж служит у меня.
Но мы поговорим об этом после.
Теперь же с ним посторонись скорей.

Оливия

Что вам угодно, славный государь?
Оливия готова вам служить
Во всем и всем, с одним лишь исключеньем.
Цезарио, ты слова не сдержал.
Ну что сказать в ответ на это можешь?

Виола

Мой повелитель хочет говорить —
И я молчу...

Оливия

Когда запеть хотите
На старый лад, то я отвечу вам,
Что это слуху моему противно,
Как после музыки — собачий лай.

Герцог

По-прежнему жестока.

Оливия

Постоянна
По-прежнему.

Герцог

В жестокости? Увы,
Неумолимая красавица, на твой
Алтарь неблагодарный приносил я
Души моей священнейшие жертвы —
И все напрасно! Что же делать мне?

Оливия

Что вы почтете более приличным.

Герцог

Так почему ж бы мне не умертвить
Того, что для меня всего милее,
Как египтянин тот, который в час
Кончины злой убил свою подругу?
И разве необузданная ревность
Не на границе благородства? Слушай,
Ты верностью моей не дорожишь,
А тот, кто вытеснил меня из сердца
И из любви твоей, — того я знаю.
Ты, непреклонная, ты будешь жить,
Но этого любимца твоего,
Которого и я люблю не меньше, —
Его я оторву от гордых взоров,
Где государю своему назло
Он царствует! Цезарио, пойдем!
До зла моя решительность дозрела:
Я умерщвлю любимого ягненка,
Чтоб растерзать в голубке сердце злое.

Виола

Я тысячу смертей готов принять,
Чтоб вам покой и утешенье дать.

Оливия

Цезарио, куда?

Виола

За государем,
Которого люблю, как свет очей,
Как жизнь, как счастие души моей, —
Люблю так страстно, горячо и сильно,
Как женщину мне не любить. Всесильный,
Когда я лгу, права святой любви
Ты смертью отомсти в моей крови!

Оливия

О, я несчастная, он обманул меня!

Виола

Кто обманул вас, кто вас оскорбил?

Оливия

Давно ли? Иль себя ты позабыл?
Позвать священника!

Слуга уходит.

Герцог

Пойдем! За мной!

Оливия

Куда, супруг, Цезарио мой милый?

Герцог

«Супруг»?

Оливия

Супруг! Ты можешь ли отречься?

Герцог

Ты муж ее?

Виола

Нет, государь, не я.

Оливия

О, это страх твой рабский говорит!
От собственности отказаться он
Тебе внушил! Цезарио, не бойся,
Не отвергай Фортуны! Будь открыт
Тем, чем ты стал, чего достиг ты втайне, —
И ты велик, как то, чего боишься.

Входит священник.

Оливия

Добро пожаловать! Я заклинаю
Твоим священным саном: объяви,
Что с этим юношей я совершила
В твоем присутствии. Хотя недавно
Мы в тайне думали все сохранить,
Но случай все теперь разоблачает.

Священник

Союз любви вы предо мной свершили;
Он укреплен соединеньем рук,
Он утвержден разменом ваших колец,
Запечатлен священным поцелуем;
Все брачные обряды скреплены
Моей рукой. И вот двумя часами
С тех пор я ближе к гробу моему.

Герцог

Чем будешь ты, лукавое созданье,
Когда тебя покроет седина?
Иль ты до старости не доживешь
И жертвой лжи губительной падешь?
Она твоя: ты можешь наслаждаться;
Но берегись, чтоб нам не повстречаться!

Виола

Клянусь вам, государь!

Герцог

О, не клянись
И сохрани хоть каплю чести чистой
Среди избытка страха своего!

Входит сэр Эндрю с окровавленной головой.

Сэр Эндрю

Ради Господа Бога, пошлите за цирюльником! Ради всех святых, фельдшера сэру Тоби!

Оливия

Что такое?

Сэр Эндрю

Он проломил мне голову, да и Тоби не даром обошлось. Ради Господа Бога, помогите! Ничего не пожалею, чтоб только оказаться дома.

Оливия

Кто же это наделал, сэр Эндрю?

Сэр Эндрю

Придворный герцога, какой-то Цезарио. Мы думали, что: он трус, а он вышел воплощенный дьявол.

Герцог

Мой паж, Цезарио?

Сэр Эндрю

Окаянный! Вот он! Вы ни за что ни про что проломили мне голову; а что я наделал, тому научил меня сэр Тоби.

Виола

Что нужно вам? Я вас не трогал, сударь!
Вы сами шпагу первый обнажили,
А я вам ласковым ответил словом.

Сэр Эндрю

Если пробитая голова называется раной, так вы меня поранили. Да вы, кажется, и дыру в голове считаете ни во что?

Шут вводит пьяного сэра Тоби.

Вот и сэр Тоби прихрамывает; он вам еще кое-что порасскажет. Не хвати он лишнего, он бы заставил вас иначе поплясать.

Герцог

Ну, Тоби, что с вами?

Сэр Тоби

Один черт на дьяволе. Ранил — и баста! Болван, не видал ли ты болвана цирюльника?

Шут

Вот уже с час, как он пьян, и глаза его закатились в восемь часов утра.

Сэр Тоби

Вот скот и мерзавец. Я ненавижу этого пьяного скота.

Оливия

Уведите его. Кто это так их отделал?

Сэр Эндрю

Я помогу тебе, Тоби, пусть нам обоим вместе сделают перевязки.

Сэр Тоби

Ты хочешь помогать? Ах ты, осел, болван, дурак, ступа ты медная!

Оливия

Уложите его в постель да перевяжите рану.

Шут, Фабиан, сэр Эндрю и сэр Тоби уходят.
Входит Себастиан.

Себастиан

Мне очень жаль, что вашего родного,
Графиня, ранил я. Но будь он брат мой,
Я, ради безопасности моей,
Не мог с ним поступить иначе. Вижу
Из ваших глаз, что вы оскорблены.
Простите же, прекрасная графиня,
Хоть ради клятв, что мы друг другу дали.

Герцог

Одно лицо, одна одежда, голос
И, вместе с тем, их двое! Точно тень,
Которая и есть и нет.

Себастиан

Мой милый,
Мой дорогой Антонио, терзали
Меня часы с тех пор, как мы расстались!

Антонио

Ты ль это, друг?

Себастиан

Иль можешь сомневаться?

Антонио

Но как же ты надвое разделился?
Вы как две капли сходны меж собой,
И кто ж из вас Себастиан?

Оливия

Непостижимо!

Себастиан

Не я ли то? Я брата не имел
И нет во мне Божественной той силы,
Чтоб вездесущим быть. Моя ж сестра...
Ее валы морские поглотили.

(Виоле.)

О, ради Бога, не родные ль мы?
Откуда вы? Как звать вас, мне скажите?

Виола

Моя отчизна — остров Метелин,
Отец мой назывался Себастьяном,
И был когда-то у меня такой же
И брат Себастиан. В такой же точно
Одежде он пошел на дно морское,
И если духи могут на земле
Присваивать лицо и одеянье,
Так ты пришел нас страхом поразить.

Себастиан

Я точно дух, но только облеченный,
Как все, костьми и мясом естества.
Будь женщиной — и на твои ланиты
Я пролил бы слезу, сказав: «Виола,
Погибшая, будь вновь моей сестрой!»

Виола

У моего умершего отца
Над правой бровью был рубец глубокий.

Себастиан

И мой отец имел такой же знак.

Виола

Он умер в день рождения Виолы,
Когда ей минуло тринадцать лет.

Себастиан

О, этот час живет в моей душе!
Да, смертное свое он кончил дело,
Когда сестре тринадцать лет минуло.

Виола

Итак, одно мужское одеянье
Мешает нам быть счастливыми вновь?
Но ты меня не обнимай: сперва
Пусть время, обстоятельства и место
Докажут, что Виола пред тобой.
Я к капитану поведу тебя —
Он тут неподалеку; у него
Одежда женская сохранена,
И — им спасенная — я поступила
На службу благородного Орсино.
Все, что с тех пор со мной случилось здесь,
Относится к графине и к Орсино.

Себастиан

Так, стало быть, графиня, вы ошиблись?
Но вас не обманул природы голос
Супругой девушки вы захотели быть —
И, я клянусь, что вы не промахнулись,
Ваш муж невинен, как его сестра.

Герцог

Не изумляйтесь: кровь в нем благородна.
Когда все это правда, а не сон,
Так есть и моего частица счастья
В разбитом корабле.

(Виоле.)

Ты говорил
Не раз, а тысячу, что не полюбишь
Так страстно женщину ты, как меня?

Виола

И все слова мои да будут клятвы,
И их я твердо сохраню в душе,
Как свод небесный звезды сохраняет,
И солнце, и луну.

Герцог

Подай же руку;
Дай в женском платье на тебя взглянуть.

Виола

Оно сохранено у капитана,
Который высадил меня на берег.
По жалобе Мальволио он взят
Под стражу.

Оливия

Чтоб сей же час, прошу,
Ему была возвращена свобода!
Мальволио пускай придет сюда.
Теперь я только вспомнила: бедняга,
Как говорят, совсем сошел с ума.

Входят шут с письмом и Фабиан.

Но я сама была в таком расстройстве,
Что о его безумстве позабыла.
Что с ним, друзья? Скажите, что с ним сталось?

Шут

Да что, графиня, он борется с чертом, как только может человек в его обстоятельствах. Вот он написал вам письмо, которое я должен был отдать вам еще утром; но так как письма сумасшедших не Евангелие, то все равно, когда их ни отдашь.

Оливия

Открой же его и прочти.

Шут

Учитесь: дурак читает послание сумасшедшего! «Ей-богу, графиня...»

Оливия

С ума ты сошел?

Шут

Нет, графиня, я только передаю слова сумасшедшего. Если вам угодно, чтоб я читал с чувством, так вы не должны меня перебивать.

Оливия

Пожалуйста, читай с толком.

Шут

Я так и сделаю, мадонна. Но чтоб вычитать из него здравый смысл, так надо читать по-моему. Внимайте же, моя принцесса.

Оливия

Фабиан, прочти ты.

Фабиан

(читает)

«Ей-богу, графиня, вы меня обидели — и мир об этом узнает. Хотя вы и заперли меня в темную яму и поручили смотреть за мною вашему пьяному дядюшке, но я так же в уме, как и вы. В руках моих ваше письмо, которое побудило меня вести себя таким образом, и я уверен, что могу им себя оправдать, а вас пристыдить. Думайте обо мне что угодно, на время я забываю должное почтение и говорю как обиженный. Почитаемый за сумасшедшего Мальволио».

Оливия

Это он писал?

Шут

Да, графиня.

Герцог

Это не похоже на сумасшествие.

Оливия

Верни ему свободу, Фабиан,
И приведи сюда к нам поскорее.
Когда угодно вам, мой государь,
Любить во мне сестру, а не супругу,
Позвольте предложить, чтоб день один
В моем дворце две свадьбы увенчал.

Герцог

Я принимаю ваше предложенье.

(Виоле.)

Твой государь дает тебе свободу.
За службу же тяжелую твою —
Тяжелую для робости жены,
Привыкшей к попечениям нежнейшим, —
Прими мою ты руку и отныне
Будь господина госпожою.

Оливия

Ты мне сестра!

Фабиан возвращается с Мальволио.

Герцог

Так это сумасшедший?

Оливия

Да, государь. Мальвольо, что с тобой?

Мальволио

Графиня, вы... обидели меня,
Обидели жестоко.

Оливия

Я? Нисколько!

Мальволио

Графиня, да. Прочтите эти строки:
Вы не откажетесь от ваших слов.
Пишите иначе, если возможно,
Перемените слог и форму букв;
Скажите, что печать и эти мысли
Не вам принадлежат. Их отрицать
Не в состоянье вы! Итак, признайтесь,
Зачем так ясно высказали вы
Свою любовь и приказали мне
Являться к вам с улыбкой неизменной,
С подвязками, завязанными накрест,
Обутым в желтые чулки? Зачем
Вы приказали обращаться гордо
С прислугой, с сэром Тоби? И когда
Я все с покорной выполнял надеждой,
Зачем велели вы меня схватить,
Замкнули в тьму, прислали мне попа
И сделали шутом и дураком
Глупейшим, над которым все смеялись?
Скажите мне, зачем?

Оливия

Ах, мой любезный!
Ведь это не моя рука, хоть точно
С моею очень сходна. Без сомненья,
Письмо написано Марией. И теперь
Припоминаю я: она сказала
Мне первая, что ты сошел с ума;
Потом явился ты с своей улыбкой,
В чулках, расхваленных в твоем письме.
Но успокойся же: с тобой сыграли
Презлую шутку, и когда откроем
Зачинщиков, в своем же деле
Ты будешь и судьею, и истцом.

Фабиан

Графиня, час столь светлый и благой,
Блестящий радостью, пусть не мрачат
Ни жалоба, ни будущая ссора
С таким желаньем сознаюсь я смело,
Что выдумали это я и Тоби
Против Мальволио, чтоб проучить
Его за грубость обращенья. Он
Нам надоел. Письмо написано Марией
По настоянью сэра Тоби: он
Посватался к ней за то в награду.
Но в шутке злой веселости так много,
Что, право, смех ей более к лицу,
Чем мщение; к тому ж и оскорблений
Зачтется поровну для каждой стороны.

Оливия

Бедняжка, как одурачили тебя!

Шут

Да, «одни родятся великими, другие приобретают величие, а иным его бросают». Играл и я роль в этой комедии, милостивые государи, роль некого отца Спиридона. Да, впрочем, все равно. «Ей-богу, дурак, я не сумасшедший!» Да помните ли вы еще? «Я удивляюсь, ваше сиятельство, как вы можете находить удовольствие в шутках такого бездарного мерзавца: если вы не смеетесь, так у него рот зашит». Так-то колесо времени приносит свое возмездие.

Мальволио

Я отомщу всей вашей шайке!

(Уходит.)

Оливия

Ах, как над ним жестоко насмеялись!

Герцог

Догнать его, уговорить на мир,
Он должен рассказать о капитане.
Когда узнаем все, для нас наступит
Златое время сочетанья душ
На брачном торжестве. А между тем
Я остаюсь у вас в гостях, сестрица.
Цезарио, пойдем! Ты будешь им,
Пока ты муж: перемени костюм —
И будь любви моей царица!

Все уходят.

Шут

(оставшись один, поет)

Как я еще мальчишкой был,
Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!
Глупец глупцом все был да был,
А я все пел: ай тра-ла-ла!
Потом, когда я взрослым стал,
Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!
От вора дверь я запирал,
А сам все пел: ай тра-ла-ла!
Когда же я, увы, женился,
Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!
Я с праздностью моей простился,
Но все же пел: ай тра-ла-ла!
И помню, раз, когда напился
Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!
И в грязной яме очутился,
Не унывая пел: тра-ла!
Давно уж создан глупый свет.
Ай люли! да! тра-ла-ла-ла!
И я бы мог еще пропеть,
Да нет, уж спать пора.

Уходит.

---

¹ Во-первых, во-вторых, в-третьих (лат.).

---

Действие 5. Сцена 1. Комедия «Двенадцатая ночь» У. Шекспира.

« Действие 4, сцена 3

Книга »