Глава VII

Сбросив танга и подтянув подпруги у седла, Карлос осмотрел свои шпоры, затем уздечку и поводья, наконец, сев на коня, сначала шагом, потом рысью, а там легким галопом проехал по самому краю обрыва. Уже одно это заставляло дрожать сердца зрителей в долине, но это было ничто, в сравнении с тем, что еще предстояло.

Теперь он поскакал назад, в равнину. Отъехав довольно далеко, сиболеро вдруг повернул лошадь и, дав шпоры, пустил ее полным галопом прямо к обрыву. Присутствующие замерли и ни единым звуком не выдавали своих чувств; только стук копыт, ударявшихся о землю, нарушал царившую кругом мертвую тишину. В несколько секунд и конь, и всадник были уже в нескольких саженях от страшного обрыва, а поводья все еще висели вольно на шее скакуна; еще секунда — и он перемахнет за край! Вот уж и линия, а конь все еще в галопе. Момент — и громкий крик восторга огласил воздух: когда казалось, что вороной мустанг летит уже в пропасть, смелый наездник вдруг затянул поводья, и конь, как вкопанный, остановился над бездной: до крайнего кустика травы на краю обрыва не было даже и трех футов! Трудно было поверить, что человек мог отважиться на такой поступок, а снизу он казался каким-то изваянием, прекрасной конной статуей, воздвигнутой на этой головокружительной высоте. Но вот он приподнял правой рукой свое сомбреро, высоко взмахнув им над головой, как бы приветствуя ликующую внизу толпу, и медленно повернув своего коня, отъехал от обрыва.

Глава 7
«Белый вождь». Майн Рид