Глава LXV

---

Мы, люди северных, туманных стран, не умеем любить так, как любят женщины, рожденные под жарким солнцем и безоблачным небом: у них любовь торжествует над всем и побеждает все!

С такой же силой проявлялась любовь и в душе Каталины де Крусес. Дочерняя привязанность и долг, общественное положение и богатство, общественное мнение и многое другое, — все было взвешено, но любовь оказалась сильнее всего в ее душе.

Время близилось к полночи. В доме дона Амброзио было везде темно и тихо. Хозяина не было дома; он пировал сегодня в Президио, где Вискарра и Робладо, празднуя свое торжество над несчастным сиболеро, давали парадный банкет всему избранному обществу города, и дон Амброзио был в числе приглашенных.

Дамы не присутствовали на этом торжестве, поэтому и прекрасная Каталина осталась дома.

Офицеры, особенно начальствующие, и высокочтимые падре были в прекраснейшем расположении духа; вино лилось рекой, и пили его очень много.

Город весь спал; в доме дона Амброзио тоже как будто спали все. Но нет! Портеро (привратник) еще сидел у ворот, ожидая возвращения своего господина, но сидел во дворе на длинной скамье, поставленной близ ворот, и, по-видимому, спал или дремал.

Были люди, которые желали бы, чтобы он крепко спал; широкие двери конюшни были раскрыты, и у притолоки можно было различить фигуру неподвижно стоявшего человека. Это был конюх Андрее.

В конюшне не было света, но если бы там было светло, то всякий мог бы увидеть четырех оседланных и взнузданных коней, лучших из всей конюшни дона Амброзио; копыта у всех их были обмотаны мягкими тряпками.

Из дверей конюшни нельзя было видеть выездных ворот, где была скамья, а только часть переднего двора, и потому конюх Андрее время от времени тихонько прокрадывался вдоль стены конюшни и выглядывал из-за угла, всматриваясь в спящего портеро; с минуту он прислушивался, затем снова возвращался на свое место.

Некоторое время слабая полоска света падала из-за занавески стеклянной двери одной из комнат на белевшие в темноте плиты патио, затем свет за дверью потух, и все погрузилось во мрак. Спустя немного времени дверь, за которой был свет, беззвучно отворилась, и в ней появилась темная женская фигура. Неслышно скользя вдоль стены, она достигла дверей конюшни и шепотом позвала конюха.

— Андрес! Все оседланы? Копыта обвязаны?

— Да, сеньорита, все как вы приказали!

— Ну, а что нам делать с ним? — спросила она тоном, в котором слышалось отчаяние. — Если нам не удастся выехать раньше, чем вернется папа, то все пропало!

— Если хотите, сеньорита, то я сделаю с ним то, что сделал с Виченцей: у меня хватит силы справиться с ним!

— А что ты сделал с нею? — спросила девушка.

— Я стащил ее в пристройку, связал ее и запер на замок! Ее не скоро найдут там, а пока не найдут, до тех пор ей не уйти оттуда. Скажите слово, и я с ним сделаю то же самое!

— Нет, нет, Андрес! Кто же откроет ворота папаше, когда он вернется? А между тем, что, если ему удалось уже выйти?! Ведь они скоро спохватятся, начнут искать и, наверное, найдут его, если мы не успеем вовремя доставить лошадей! Ах, Пресвятая Дева! Надо спешить! Что мне делать с ним! — и она взглянула на привратника. —Ах, Андрее, у меня явилась мысль: если мы выведем лошадей через сад, сумеешь ты заставить их переплыть на тот берег?

— Чего ж тут не суметь, сеньорита? Это дело нетрудное!

— Да, но вот беда. Аллея вся видна из-под ворот, и если портеро не спит, то непременно увидит, как мы будем выводить лошадей, хотя ночь и темна. Вот что, Андрее, пойди к нему и убедись, спит он или нет; иди смело, не таясь. Если он спит настолько крепко, что не услышит, как ты подойдешь к нему, то хорошо; если же он проснется, то ты заговори с ним и заставь его отворить тебе калитку, затем вымани и его на улицу и заведи с ним какой-нибудь разговор там за стеной, а я выведу в это время лошадей в сад и там буду ждать тебя. Если сумеешь устроить это все, как надо, я удвою твою награду, а так как ты отправляешься вместе со мной, то бояться тебе нечего.

— Я, сеньорита, ничего не боюсь и готов положить за вас свою жизнь!

— Ну, с Богом, — сказала Каталина и спряталась в темной конюшне, тогда как Андрее направился прямо к воротам, выходящим на улицу.

Портеро не спал; он только дремал, как это делает большинство испанских привратников. Андрес начал с того, что попотчевал его сигарой; ничего не подозревавший привратник охотно вышел с ним за калитку на улицу поглазеть на запоздалых прохожих, как выразился Андрес.

Каталина прислушивалась к их голосам, доносившимся до нее из-за калитки, и, отыскав ощупью поводья одной из лошадей, стоявших наготове, осторожно вывела ее в сад и привязала к дереву, затем вернулась в конюшню и вывела другую, а там третью и четвертую.

Никто не помешал ей в этом деле. Теперь она еще раз вернулась во внутренний двор, в patio, чтобы запереть дверь конюшни и запереть на ключ дверь своей комнаты. Сделав это, она взглянула в сторону ворот и, как тень, прошмыгнула за калитку сада, которую оставила отворенной.

Не теряя времени, она села на своего коня и взяла в руки поводья второй лошади, после чего стала поджидать конюха. Ждать ей пришлось недолго. Через несколько минут смышленый конюх был уже подле нее.

Хитрость его удалась как нельзя лучше. Портеро, ровно ничего не подозревая, выкурив сигару и поболтав за калиткой с приятелем-конюхом, вернулся вместе с ним во двор, снова тщательно запер калитку и занял свое прежнее место у ворот, а Андрес, постояв с ним еще несколько минут, пожелал ему спокойной ночи и сказал, что хочет уже ложиться. Таким образом все до сих пор обошлось вполне благополучно. Пусть дон Амброзио вернется хоть сейчас, он, как всегда, пройдет прямо к себе, не справляясь ни о ком из домашних, войдет в свою спальню, разденется и ляжет спать и до утра ничего не узнает ни об исчезновении дочери, ни об уводе четырех лошадей, ни о бегстве конюха Андреса.

Выехав к реке, Андрес удалил тряпки с ног лошадей и, спустив их одну за другой осторожно и без шума в воду, переплыл с ними на ту сторону реки. Отсюда ночная кавалькада направилась прямо к линии утесов и под их прикрытием, подобно веренице теней, помчалась по направлению к маленькому ранчо Иозефы.

---

Глава 65
«Белый вождь». Майн Рид

« Глава 64

Глава 66 »