Глава XLI

Между тем жажда мести в душе Вискарры росла с каждым часом; та недолговечная радость, какую он испытал, узнав, что рана его не смертельна, теперь была давно забыта, как и радость, испытанная при мысли, что он избавился от своей пленницы. Но когда он, сняв повязку, взглянул в зеркало, им овладел до того беспредельный ужас, что бывали минуты, когда он, несмотря на свою трусость и страх перед смертью, желал умереть: он был изуродован, изуродован на всю жизнь! Пуля Карлоса не только выбила у него несколько зубов — это бы еще ничего, но и вырвала у него часть щеки, и этот страшный шрам никогда не сможет зарубцеваться! Комендант клялся и божился, что нет такой ужасной казни, какой он не придумал бы для сиболеро. Теперь он даже сожалел, что отпустил его сестру: он не любил ее больше, но мог бы надругаться над ней! О, ее надменный смех и сейчас звучал у него в ушах… Что же мешало ему лишить ее и чести, и жизни? Но теперь нужно было во что бы то ни стало поймать сиболеро и взять его живым, непременно живым, чтобы насладиться мщением, а справившись с ним, приняться и за мать. Ее считают колдуньей; примеры же казни женщин, обвиняемых в колдовстве, нередки… А тогда эта нежная голубка, оставшись беззащитной, будет всецело в его власти!

Такие планы лелеял не один Вискарра; Робладо также жаждал смерти сиболеро. Его самолюбие было жестоко уязвлено: он теперь был уверен, что Каталина предпочла ему этого сиболеро, быть может, даже осчастливила его взаимной любовью. Многое он узнал об этом благодаря личным наблюдениям за ней, но еще больше через своих шпионов. Одним из этих шпионов была прислужница Каталины, Виченца, которая из любви к Хозе и кое-каким золотым безделушками червонцам соглашалась сообщить своему возлюбленному многое такое, что тот, в свою очередь, передавал своему начальнику капитану Робладо. Через нее он узнал, что Каталина ненавидит и презирает его и любит другого. Кто этот другой, он прекрасно знал; вот почему он так же страстно, как и Вискарра, желал смерти Карлоса сиболеро.

Все зависящее от них было сделано, отряды разведчиков высылались ежедневно; за поимку Карлоса была назначена громадная награда, и объявления о том расклеены на всех улицах и дорогах. Самые надежные шпионы были высланы Робладо в нижнюю часть долины, где должны были все время подстерегать его. За каждое сведение о местопребывании сиболеро была обещана приличная награда; дом молодого ранчеро дона Хуана сторожили денно и нощно клевреты Робладо, и все это были частные люди, а не солдаты, которые могли сразу привлечь к себе внимание.

Робладо, сидя у себя в комнате, составлял все новые планы поимки, когда кто-то постучал к нему в дверь.

— Кто там? — спросил Робладо и, получив ответ, добавил: — войдите!

В комнату вошел маленький человек с хитрым, лукавым лицом и угловатыми движениями; это был солдат Хозе.

— Ну, что? Видался ты с Виченцей? Что она говорит? — спросил он.

—Она говорит, что эта сеньорита отправила ее, то есть «гуеру», домой; от алькада приняла ее одна молоденькая мещанка, по имени Иозефа, которая и отвела ее сперва в свой дом, а оттуда в каррэте отвезла ее за город; вскоре после этого и сеньорита выехала со двора в темном серапэ и большом сомбреро. Виченца полагает, что она нагнала по пути эту каррэту!

Это сообщение, казалось, произвело глубокое впечатление на Робладо; что-то недоброе затаилось в его темных глазах; с минуту он молчал, как бы соображая что-то, затем спросил:

— Это все, Хозе?

— Все, капитан!

— Хорошо, повидай и сегодня ночью Виченцу! Быть может, будут еще другие новости; если ей удастся удостовериться, что между ними существуют сношения или переписка, она не потеряет своей награды, а ты, Хозе, тоже не будешь забыт! Можешь идти!

Едва только докладчик вышел, как Робладо вскочил со своего места и нервно зашагал по комнате, разговаривая сам с собой!

«Клянусь небом! Между ними должны существовать сношения, и как знать, быть может, она будет той приманкой, на которую попадется наш молодец! Любовь — еще более сильный магнит, чем даже братская привязанность. Ха, сеньорита! Если это так, то я еще заберу вас в руки и помимо вашего глупого и безвольного отца! Посмотрим, как-то вы мне воспротивитесь!» — добавил он, и вдруг, круто повернувшись на каблуках, вышел из комнаты и прошел к коменданту.

Глава 41
«Белый вождь». Майн Рид