Глава XXXIV

---

Во время разговора двух сообщников, сиболеро сидел неподвижно в седле, выжидая конца их совещания.

Услыхав сбор, который протрубили теперь в Президио, Карлос сразу догадался, что его просьба будет исполнена. Никакого определенного плана действий у Карлоса не было. Он хотел только одного, остаться хоть минуту с глазу на глаз с Вискаррой. Одной минуты было бы достаточно, чтобы отомстить оскорбителю его сестры.

Ни о чем другом он даже и не помышлял.

Могло случиться, что комендант пожелает отправиться сам с отрядом; в таком случае ему, Карлосу, нечего было спешить.

Но вот физиономия Вискарры появилась над парапетом; со всевозможной напыщенностью он сообщил сиболеро, что отряд улан сейчас тронется в путь.

— А позвольте узнать, буду ли я иметь честь служить проводником вашей чести? — спросил Карлос.

— Нет, с отрядом отправится мой лучший офицер, капитан Робладо; он уже готовится к выступлению! Вы можете подождать его здесь! — сказал Вискарра.

— Ваша честь очень добры, что согласились уважить просьбу такого маленького человека, как я, и я, право, не знаю, как мне благодарить…

— Нет, нет… зачем благодарить! Я исполняю только свой долг как офицер его католического величества! — С этими словами комендант отошел от парапета и продолжил свою прогулку.

Комендант был один; его сообщник готовился к выступлению; нельзя было терять ни минуты. Карлос соскочил с коня, накинув поводья на переднюю луку седла; под тяжелым плащом Карлоса ружья его не было видно, точно так же, как и охотничьего ножа.

С быстротой молнии очутился он у ворот Президио. Во время своего ожидания он успел заметить, что из-под ворот вела наверх крутая лестница, предназначенная для солдат, когда их требовали наверх по долгу службы; для офицеров же существовала другая, более удобная лестница, сообщавшаяся с внутренними покоями офицерского флигеля. У ворот стоял только один часовой. «Он должен или пропустить меня, — решил сиболеро, — или умереть!»

К счастью, часовой оказался сговорчивым; он слышал весь разговор Карлоса с комендантом и полагая, что Карлос имеет сообщить что-нибудь важное самому начальнику, пропустил его наверх.

В несколько кошачьих прыжков молодой сиболеро очутился наверху. Шаги его были до того бесшумны, что когда он уже стоял в двух шагах от коменданта, тот даже не обернулся, не подозревая о его присутствии.

Карлос окинул взглядом все вокруг: нигде не было ни души, кроме его смертельного врага, похитителя его возлюбленной сестры, — никого, кроме Вискарры. Сиболеро мог бы послать ему пулю прямо в спину, и эта мысль мелькнула у него в голове. Но нет! Конечно, он пришел сюда, чтобы убить этого человека, но не так! Он опустил ружье, и оно слегка звякнуло о пол. Комендант разом обернулся, повернувшись на каблуках, он в первый момент вскипел гневом, но вид сиболеро был теперь совсем иной, чем четверть часа тому назад, — и гнев Вискарры быстро сменился страхом и тревогой.

— Как смели вы явиться сюда? — начал он.

— Не так громко, комендант! Не так громко!.. — повелительно и строго произнес Карлос, и лицо его выражало непреклонную решимость, в которой как бы слышались слова: «Посмей только ослушаться, и ты не будешь жить!»

Большой охотничий нож, рукоятку которого сиболеро сжимал в своей руке, придавал особенное значение его словам.

Вискарра побледнел от страха, губы его побелели и тряслись. Теперь ему стало ясно намерение сиболеро; он знал, кто был виновником похищения девушки, и теперь явился потребовать возврата или отомстить.

Вискарра озирался кругом, ища защиты; хотел позвать на помощь, но перед его глазами был угрожающий взгляд оскорбленного сиболеро, и он сознавал, что крик о помощи станет его последним криком. Наконец, собравшись с духом, он спросил:

— Что вам нужно?

— Что мне нужно? Мою сестру!

— Я не знаю… ее нет здесь!

— Лжец! Она здесь, в этих стенах! Видишь, собака воет у тех дверей… Почему она воет? Потому что моя сестра прошла через эти двери. Где она? Отвечай скорее!

—Я не знаю… Верьте мне… Я не знаю, — повторял в смущении полковник.

— Подлый негодяй! Она здесь! Все ваши штуки меня не провели; посмей только отрицать, что она здесь, и я всажу тебе этот нож в сердце!

— Пощади! Не убивай!.. Я все скажу… Она… да, она здесь… Клянусь, я не обесчестил ее… клянусь! — взмолился Вискарра.

— Сюда, негодяй! Встань здесь, около самой стены! Живо! Ну, теперь прикажи своим людям, чтобы они привели ее сюда! Будь сдержан и не смей звать на помощь! Помни: одно лишнее движение, одно непродуманное слово, — и ты не сойдешь с этого места!

— Ах, Боже!.. Да это погубит меня… Все будут знать… Пощадите… потерпите немного… она будет возвращена вам, клянусь… в эту же ночь!

— Нет, сию минуту! Сейчас же зови тех, кто знает, где она, и пусть ее приведут сюда, живо!..

— Ах, Боже!.. Вы убьете меня… Пощадите… А-а!.. Последнее восклицание звучало уже совершенно иначе. В нем слышалась не мольба, не страх, а торжество победителя. Комендант стоял лицом к лестнице, по которой взошел Карлос, Карлос же стоял к ней спиной. Поэтому Вискарра первый увидел вошедшего наверх лейтенанта Гарсиа, Карлос же узнал о его появлении лишь в тот момент, когда молодой человек схватил его за руку, в которой он держал свой угрожающе занесенный для удара нож. Резким движением Карлос повернулся и высвободил свою руку, причем очутился лицом к лицу с лейтенантом.

— Я вас не трогал и не ищу с вами ссоры! — крикнул ему сиболеро. — Отойдите в сторону!

Но молодой офицер уже выхватил свой пистолет и поднял его к виску Карлоса. С быстротой молнии сиболеро набросился на него; раздался выстрел, — и с минуту оба противника были окутаны дымом, среди которого что-то тяжело рухнуло на пол. Почти в тот же самый момент сиболеро отскочил в сторону, по-видимому, невредимый, с окровавленным ножом в руке. Он кинулся к тому месту, где стоял комендант, но того уже не было: он воспользовался этим временем, чтобы добежать до внутренней лестницы, ведущей в офицерские квартиры. Карлос сразу увидел, что не успеет помешать ему в этом, преследовать же его теперь не имело смысла, так как выстрел поднял тревогу. Но пустить пулю вслед было еще возможно. Он вскинул ружье. В этот момент Вискарра, спускавшийся уже вниз, приостановился и оглянулся назад, чтобы видеть, чем кончилась схватка. Курок щелкнул, пуля просвистела в воздухе, и полковник без звука, без стона скатился вниз.

Карлос понял, что его выстрел не пропал даром; кроме того, он видел, что Гарсиа убит. Снизу доносились уже крики и шум шагов на каменной лестнице. Путь к отступлению ему был отрезан; в следующий момент с десяток вооруженных солдат взбежали наверх.

Он перескочил через труп Гарсиа и вскочил на каменный парапет стены. Прыжок казался безумным, но выбора не было; уланы уже были в трех шагах; несколько пуль просвистело в воздухе; раздумывать было некогда, — и Карлос прыгнул вниз.

Конь его неподвижно стоял на том месте, где был оставлен; пронзительный короткий свист и конь очутился возле него. Сиболеро вскочил в седло и помчался как стрела.

Пули свистели ему вслед; люди поспешно садились на коней, чтобы с Робладо во главе гнаться за ним; но прежде чем уланы успели выехать из ворот Президио, Карлос доскакал уже до леса и скрылся в его густой непроходимой чаще.

Когда уланы достигли леса, то, к их немалому удивлению, из кустов показались головы двух индейцев и раздался их пронзительный своеобразный крик.

— Indios bravos! Los barbaros! — закричали солдаты, и большинство в паническом страхе помчались назад.

Часть их осталась, однако, на опушке, поджидая подкрепления, и когда на выручку явился чуть не весь гарнизон, то лес был обыскан во всех направлениях, но индейцев нигде не было найдено, хотя следы их коней вели во все стороны. Проискав их напрасно в течение нескольких часов, Робладо со своим отрядом возвратился в Президио.

---

Глава 34
«Белый вождь». Майн Рид

« Глава 33

Глава 35 »