Антоновские яблоки И. Бунин

Краткое содержание и главные герои

И.А. Бунин посвятил рассказ «Антоновские яблоки» описанию осени в деревне Выселки, где у него было имение. Автор ведет повествование от своего лица — молодого барина, который проводит в родовом имении осенние месяцы. Он с любовью описывает свои впечатления, осеннюю природу и деревенскую жизнь, вспоминает своих знакомых. Каждой теме он посвятил одну из четырех глав, от ранней до поздней осени и первого снега.

Глава I

Рассказ начинается с сентября и красивого описания красок природы, первого урожая, свежего утра и великолепных ночей, украшенных созвездиями и падающими звёздами, которые все вместе дарят ощущение праздника.

Цитаты

«... запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести ... воздух так чист, будто его совсем нет ... прохладную тишину утра нарушает только сытое квохтанье дроздов на коралловых рябинах в чаще сада, голоса да гулкий стук ссыпаемых в меры и кадушки яблок».

«...черное небо чертят огнистыми полосками падающие звезды. Долго глядишь в его темно-синюю глубину, переполненную созвездиями, пока не поплывет земля под ногами. Тогда встрепенешься и, пряча руки в рукава, быстро побежишь по аллее к дому... Как холодно, росисто и как хорошо жить на свете!»

Глава II

Молодой барин завтракает вместе с рабочими и едет верхом на лошади через деревню Выселки. По пути он встречает знакомого старика Панкрата, а также вспоминает других своих знакомых мужиков и рассуждает о здоровой деревенской жизни, ее привлекательности и смысле. Также автор вспоминает усадьбу своей тетки Анны Герасимовны в 12 верстах от Выселок, в которой долгое время сохранялся дух крепостного права благодаря тому, что старики продолжали жить привычным для себя образом жизни, оставаясь при усадьбе своей помещицы и продолжая добровольно ей служить.

Цитаты

«... умывшись и позавтракав в людской с работниками горячими картошками и черным хлебом с крупной сырой солью, с наслаждением чувствуешь под собой скользкую кожу седла, проезжая по Выселкам на охоту».

«... наши Выселки спокон веку, еще со времен дедушки, славились «богатством». Старики и старухи жили в Выселках очень подолгу, — первый признак богатой деревни, — и были все высокие, большие и белые, как лунь.»

«Когда, бывало, едешь солнечным утром по деревне, все думаешь о том, как хорошо косить, молотить, спать на гумне в ометах, а в праздник встать вместе с солнцем, под густой и музыкальный благовест из села, умыться около бочки и надеть чистую замашную рубаху, такие же портки и несокрушимые сапоги с подковками. Если же, думалось, к этому прибавить здоровую и красивую жену в праздничном уборе, да поездку к обедне, а потом обед у бородатого тестя, обед с горячей бараниной на деревянных тарелках и с ситниками, с сотовым медом и брагой, — так больше и желать невозможно!»

«Крепостного права я не знал и не видел, но, помню, у тетки Анны Герасимовны чувствовал его. Въедешь во двор и сразу ощутишь, что тут оно еще вполне живо ... последние могикане дворового сословия — какие-то ветхие старики и старухи, дряхлый повар в отставке, похожий на Дон-Кихота.»

Глава III

Одному из главных осенних развлечений, охоте, посвящена третья глава. В ней Бунин вспоминает своего покойного шурина, Арсения Семеныча, который устраивал охоту в своем поместье и собирал большие компании. Охоте следовал обед и отдых, и такое развлечение могло продолжаться несколько дней. Но также в эту октябрьскую пору, которую Бунин называет прощальным праздником осени, ему нравилось оставаться дома и читать книги.

Цитаты

«Я сейчас еще чувствую, как жадно и емко дышала молодая грудь холодом ясного и сырого дня под вечер, когда, бывало, едешь с шумной ватагой Арсения Семеныча, возбужденный музыкальным гамом собак, брошенных в чернолесье, в какой-нибудь Красный Бугор или Гремячий Остров, уже одним своим названием волнующий охотника.»

«Случалось, что у такого гостеприимного соседа охота жила по нескольку дней. На ранней утренней заре, по ледяному ветру и первому мокрому зазимку, уезжали в леса и в поле, а к сумеркам опять возвращались ... чувствуешь такую сладкую усталость, такую негу молодого сна, что как через воду слышишь говор. Обветренное лицо горит, а закроешь глаза — вся земля так и поплывет под ногами.»

«Когда случалось проспать охоту, отдых был особенно приятен. Проснешься и долго лежишь в постели. Во всем доме — тишина. Слышно, как осторожно ходит по комнатам садовник, растапливая печи, и как дрова трещат и стреляют. Впереди — целый день покоя в безмолвной уже по-зимнему усадьбе. Не спеша оденешься, побродишь по саду, найдешь в мокрой листве случайно забытое холодное и мокрое яблоко, и почему-то оно покажется необыкновенно вкусным, совсем не таким, как другие. Потом примешься за книги, — дедовские книги в толстых кожаных переплетах, с золотыми звездочками на сафьянных корешках ... Кукушка выскакивает из часов и насмешливо-грустно кукует над тобою в пустом доме. И понемногу в сердце начинает закрадываться сладкая и странная тоска...»

Глава IV

В последней, четвертой главе автор описывает позднюю осень поры ноября в преддверии зимы и вместе с этим говорит читателю, что все герои его воспоминаний и прежней помещичьей жизни уже умерли. Вместе с ними закончилась и прежняя жизнь и наступила новая, которую он называет мелкопоместной. И так же, как пышая и праздничная осень сменяется холодной зимой, так же происходит и перемена в жизни.

Цитаты

«Перемерли старики в Выселках, умерла Анна Герасимовна, застрелился Арсений Семеныч... Наступает царство мелкопоместных, обедневших до нищенства!.. Но хороша и эта нищенская мелкопоместная жизнь!»

«Вот я вижу себя снова в деревне, глубокой осенью. Дни стоят синеватые, пасмурные. Утром я сажусь в седло и с одной собакой, с ружьем и с рогом уезжаю в поле. Ветер звонит и гудит в дуло ружья, ветер крепко дует навстречу, иногда с сухим снегом ... Голодный и прозябший, возвращаюсь я к сумеркам в усадьбу, и на душе становится так тепло и отрадно, когда замелькают огоньки Выселок и потянет из усадьбы запахом дыма, жилья. Помню, у нас в доме любили в эту пору «сумерничать», не зажигать огня и вести в полутемноте беседы. Войдя в дом, я нахожу зимние рамы уже вставленными, и это еще более настраивает меня на мирный зимний лад.»

«Зазимок, первый снег! Борзых нет, охотиться в ноябре не с чем; но наступает зима, начинается «работа» с гончими. И вот опять, как в прежние времена, съезжаются мелкопоместные друг к другу, пьют на последние деньги, по целым дням пропадают в снежных полях. А вечером на каком-нибудь глухом хуторе далеко светятся в темноте зимней ночи окна флигеля. Там, в этом маленьком флигеле, плавают клубы дыма, тускло горят сальные свечи, настраивается гитара...»