Глава XII. Алиса — свидетельница

---

— Здесь! — вскричала Алиса, забыв впопыхах, как она сильно выросла за последние минуты.

Она так поспешно вскочила на ноги, что подолом юбки перевернула скамью присяжных. Несчастные заседатели свалились на головы находившейся внизу публики и беспомощно ползали по полу, напоминая Алисе рыбок из опрокинутого ею на днях аквариума.

— Ах, извините! — воскликнула она, страшно смутившись, и стала поднимать их возможно скорее. Случай с аквариумом припомнился ей так живо, что Алисе показалось, что если не положить их немедленно на место, они погибнут.

— Суд не может продолжаться, — сказал Король, чрезвычайно сурово, — пока все присяжные не будут водворены на надлежащие места — все! — добавил он с ударением, строго глядя на Алису.

Алиса взглянула на скамью подсудимых и увидела, что второпях она поставила Яшу вверх ногами и несчастная ящерица, не умея перевернуться, беспомощно и печально помахивала хвостиком.

Она сразу же извлекла ее и водворила на место головой вверх.

— Впрочем, — подумала она, — это не имеет ровно никакого значения. Ее присутствие одинаково не нужно суду, в каком бы положении она ни находилась.

Как только присяжные оправились от несчастного случая, а их доски и грифели были разысканы и вручены по принадлежности, они стали старательно и подробно записывать все происшедшее.

Исключением была только злосчастная ящерица, которая казалось слишком потрясенной, чтобы делать что-либо. Она продолжала сидеть, раскрыв рот, и, глядеть, не мигая, на потолок.

— Что ты знаешь но этому делу? — спросил Алису Король.

— Ничего, — сказала Алиса.

— Ничего решительно? — продолжал настаивать Король.

— Ничего решительно! — сказала Алиса.

— Это очень существенно! — сказал Король, поворачиваясь к присяжным.

Но только они начали быстро-быстро записывать это на досках, как вмешался Белый Кролик.

— Ваше величество хотели, конечно, сказать: несущественно! — заметил он чрезвычайно почтительно, но хмурясь и делая в сторону Короля гримасы.

— Разумеется, я хотел сказать несущественно, — поспешно сказал Король и начал повторять вполголоса: «существенно — несущественно — несущественно — существенно», как будто хотел выяснить, какое слово звучит лучше.

Некоторые из присяжных записали: существенно, а некоторые: несущественно. Алиса видела это, потому что стояла достаточно близко.

— Впрочем, это не имеет ровно никакого значения! — подумала она.

В эту минуту Король, который что-то старательно писал в своей памятной книжке, заявил: «Молчание!» и прочел: «Правило сорок второе. Все лица более, чем с версту ростом, должны оставить суд».

Взгляды всех присутствующих обратились на Алису.

— Я не с версту ростом! — сказала она.

— Нет, с версту! — возразил Король.

— Около двух верст! — прибавила Королева.

— Во всяком случае, я не уйду! — сказала Алиса, — Кроме того, это не основное правило. Вы его только что выдумали.

— Это самое старое правило в книге, — заявил Король.

— Тогда оно должно было бы назваться: правило первое, — возразила Алиса.

Король побледнел и поспешно захлопнул памятную книжку.

— Обсудите приговор! — сказал он присяжным тихо и с дрожью в голосе.

— Есть еще новые показания, если это будет угодно вашему величеству! — сказал Белый Кролик, вскакивая с большой поспешностью. — Только что найдена вот эта бумажка.

— Что в ней? — спросила Королева.

— Я еще не успел ее вскрыть, — сказал Белый Кролик, — но, повидимому, это письмо, написанное подсудимым кому-то.

— Оно, несомненно, написано им кому-то, — сказал Король, — если только оно не написано никому. А этого, знаете, не бывает.

— Кому оно адресовано? — спросил один из присяжных.

— На нем совсем нет адреса, — сказал Белый Кролик, — Вообще говоря, снаружи на нем ничего не написано.

Развернув бумагу, он добавил:

— В конце концов, это даже не письмо. Это — стихи.

— Они написаны рукой подсудимого? — спросил один из присяжных.

— В том-то и штука, что нет! — сказал Белый Кролик. — И это всего загадочнее.

Присяжные растерянно поглядели друг на друга.

— Значит, он подражал чьему-то чужому почерку! — сказал Король.

Лица присяжных снова просияли.

— Если будет угодно вашему величеству, — сказал Червонный Валет, — я совсем не писал их, и никто не мог бы доказать противного. Под ними нет подписи.

— То, что ты их не подписал, — сказал Король, — только ухудшает дело. Ты, очевидно, имел в виду какую-нибудь плутню, иначе ты подписался бы, как всякий честный человек.

На это зал ответил шумными рукоплесканиями. В самом деле, это была первая умная вещь, которую сказал Король за все время.

— В таком случае его вина доказана! — сказала Королева.

— Ничего подобного! — возразила Алиса. — Ведь вы даже не знаете, что там написано!

— Прочти стихи! — распорядился Король.

Белый Кролик надел очки.

— Откуда прикажете начать, ваше величество? — спросил он.

— Начни с начала, — сказал Король, — и читай пока не дойдешь до конца. Тогда кончи.

И при полном молчании всех, наполнявших судебный зал, Белый Кролик прочел:

Она меня бросает в дрожь, И я пред ней немею: Она нашла, что я хорош, Хоть плавать не умею. Она послала мне сказать: — Пощады мы не просим! Он дал им три, она им пять, А мы ей дали восемь. Он дал ей пять, она нам три, Сложивши аккуратно: Но в результате (посмотри!) Вернулись все обратно. Пред тем, как с нею был удар, Я был напуган снами: Отсюда много ссор и свар Меж ними, ей и нами. А потому и оттого Послушайся совета: Ты никому и ничего Не говори про это!

— Это самое существенное показание из всех, что мы до сих пор имели, — сказал Король, потирая руки. — Пусть теперь присяжные…

— Если хоть один из них сможет объяснить, что это значит, — заявила Алиса (она за последние минуты настолько увеличилась в росте, что прервала Короля без всякого страха), — я дам тому полтинник. По моему мнению, здесь нет ни капельки смысла!

Присяжные тут же записали у себя на досках:

— По ее мнению, здесь нет ни капельки смысла.

Но ни один из них не попытался дать требуемого объяснения.

— Если здесь нет никакого смысла, — сказал Король, — это только упрощает дело, потому что нам не надо будет его доискиваться. И однако, мне кажется, — продолжал он, разглаживая клочек бумаги у себя на колене и глядя на него одним глазом, — мне кажется, что в этом, в конце концов, есть кое-какой смысл. «Хоть плавать не умею…» Ты умеешь плавать? — спросил он Червонного Валета.

Валет печально покачал головой.

— Разве похоже на то, что я умею?

(Это и в самом деле было не похоже, потому что он был сделан целиком из картона).

— До сих пор правильно! — сказал Король и продолжал, бормоча про себя стихи: — «Пощады мы не просим!» Это — присяжные, разумеется. «Он дал ей пять, она нам три…» Это, очевидно, то, что они сделали с ватрушками.

— Но дальше сказано: «В результате (посмотри!) вернулись все обратно!» — возразила Алиса.

— Конечно! Так оно и было! — сказал Король. — Они и вернулись, — добавил он торжествующе и показал рукой на блюдо с ватрушками. — Это ясно, как апельсин. Дальше: «Пред тем, как с нею был удар…» С вами, как будто, ни разу еще не было удара? — спросил Король, обращаясь к Королеве.

— Ни разу в жизни! — вскричала Королева в неистовстве и швырнула чернильницей в Ящерицу.

Злосчастный Яша к этому времени перестал писать пальцем на доске, так как от этого не оставалось никаких следов. Но тут он поспешно возобновил писание, пользуясь чернилами, стекавшими с его мордочки.

— В таком случае, этот удар направлен не на вас! — сказал Король и поглядел вокруг себя с довольной улыбкой.

В зале царило гробовое молчание.

— Это каламбур! — сказал Король сердито, и тут все засмеялись.

— Пусть присяжные вынесут приговор! — прибавил Король, должно быть, в двадцать пятый раз за время суда.

— Нет! нет! — заорала Королева. — Сначала казнь — потом приговор.

— Вздор и чепуха! — громко воскликнула Алиса. — Как можно кого-нибудь казнить до приговора!

— Придержи язык! — вскричала Королева, багровея.

— Не желаю! — заявила Алиса.

— Отрубить ей голову! — завопила Королева пронзительным голосом.

Но никто не двинулся.

— Кто вас боится? — сказала Алиса, выросшая к этому времени до своего обычного роста. — Вы всего только колода карт…

При этих словах вся колода вдруг взвилась в воздух и налетела на Алису.

Та вскрикнула, наполовину от страха, наполовину от возмущения, стала отбиваться от карт — и вдруг увидела, что лежит на берегу, положив голову на колени сестры. А та мягко сметает с ее лица прошлогодние листья, упавшие с дерева, под которым они обе сидели.

— Проснись, Алисочка, милая! — говорила сестра. — Фу, как ты разоспалась!

— Ах, я видела такой странный сон! — воскликнула Алиса.

И она рассказала своей старшей сестре, по свежей памяти, все, что с ней случилось — то есть то, что составило содержание только что прочитанных вами страниц.

---

Глава 12. Алиса — свидетельница
«Алиса в стране чудес» Льюис Кэрролл

« Глава 11

«Алиса в стране чудес» »