Глава III

---

Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по-русски, но quoique étranger. Russe de cur et d'âme¹, как он сам говорил про себя.

Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по-русски, чувствовал себя все-таки растроганным, когда он явился перед notre très gracieux souverain² (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes éclairaient sa route³.

Хотя источник chagrin⁴ г-на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:

— M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel?⁵

— Bien tristes, sire, — отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, — l'abandon de Moscou⁶.

— Aurait on livré mon ancienne capitale sans se battre?⁷ — вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.

Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, — именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор — потерять армию и Москву, или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.

Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.

— L'ennemi est-il en ville?⁸ — спросил он.

— Oui, sire, et elle est en cendres à l'heure qu'il est. Je l'ai laissée toute en flammes⁹, — решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажнились слезами.

Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.

— Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, — сказал он, — que la providence exige de grands sacrifices de nous... Je suis prêt à me soumettre à toutes ses volontés; mais dites moi, Michaud, comment avez-vous laissé l'armée, en voyant ainsi, sans coup férir, abandonner mon ancienne capitale? N'avez-vous pas aperçu du découragement?..¹⁰

Увидав успокоение своего très gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.

— Sire, me permettez-vous de vous parler franchement en loyal militaire?¹¹ — сказал он, чтобы выиграть время.

— Colonel, je l'exige toujours, — сказал государь. — Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est¹².

— Sire! — сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots¹³. — Sire! j'ai laissé toute l'armée depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte épouvantable, effrayante...¹⁴.

— Comment ça? — строго нахмурившись, перебил государь. — Mes Russes se laisseront-ils abattre par le malheur... Jamais!..¹⁵

Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.

— Sire, — сказал он с почтительной игривостью выражения, — ils craignent seulement que Votre Majesté par bonté de cur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brûlent de combattre, — говорил уполномоченный русского народа, — et de prouver à Votre Majesté par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont dévoués...¹⁶

— Ah! — успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. — Vous me tranquillisez, colonel¹⁷.

Государь, опустив голову, молчал несколько времени.

— Eh bien, retournez à l'armée, — сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, — et dites à nos braves, dites à tous mes bons sujets partout où vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi-même à la tête de ma chère noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'à la dernière ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, — говорил государь, все более и более воодушевляясь. — Mais si jamais il fut écrit dans les décrets de la divine providence, — сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, — que ma dinastie dût cesser de régner sur le trône de mes ancêtres, alors, après avoir épuisé tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croître la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier.de mes paysans plutôt que de signer la honte de ma patrie et de ma chère nation, dont je sais apprécier les sacrifices!..¹⁸ — Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.

— Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut-être qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir... Napoléon ou moi, — сказал государь, дотрогиваясь до груди. — Nous ne pouvons plus régner ensemble. J'ai appris à le connaître, il ne me trompera plus...¹⁹ — И государь нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо — quoique étranger, mais Russe de cur et d'âme — почувствовал себя в эту торжественную минуту — enthousiasmé par tout ce qu'il venait d'entendre²⁰ (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.

— Sire! — сказал он. — Votre Majesté signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe!²¹

Государь наклонением головы отпустил Мишо.

---

¹ впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души.

² нашим всемилостивейшим повелителем. — Ред.

³ пламя которой освещало его путь.

⁴ горя.

⁵ Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?

⁶ Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.

⁷ Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?

⁸ Неприятель вошел в город?

⁹ Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.

¹⁰ Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв... Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?

¹¹ Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?

¹² Полковник, я всегда этого требую... Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.

¹³ игра слов.

¹⁴ Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе...

¹⁵ Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей... Никогда?..

¹⁶ Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы...

¹⁷ А! Вы меня успокаиваете, полковник.

¹⁸ Ну, так возвращайтесь к армии... и скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги... Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..

¹⁹ Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда-нибудь вспомним об этом с удовольствием... Наполеон или я... Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет...

²⁰ хотя иностранец, но русский в глубине души... восхищенным всем тем, что он услышал.

²¹ Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!

---

Том 4. Часть 1. Глава 3. Роман «Война и мир» Лев Толстой

«  Том 4, часть 1, глава 2

Том 4, часть 1, глава 4  »