Явление 1

Федор, в черном фраке, белом галстуке, жилете и перчатках, ставит лампы и обмахивает мебель.
Расплюев входит, завитой, во фраке и в белых перчатках.

Расплюев. Ха, ха, ха… ха, ха, ха… ха, ха, ха… ой, довольно… ха, ха, ха!.. Вот как разобрало!.. (Кладет шляпу.) Как представлю себе эту подлую рожу, как сидит он, христопродавец, со стеклышком; караулит его; хранит Иуда за семью замками кусок хрусталя, в два гроша меди; так меня… ха, ха, ха!.. и разбирает… фу… (оправляется) небось руки трет, шесть тысяч серебром дал! ведь куш какой! Он думает: Кречинский, мол, лопнет, и солитер мой… А, Федор? А Михайло Васильич ведь Наполеон? Подай-ка мне карандаш.

Федор подает ему карандаш.

Постой, запишу! Так Эврика или Эдрика, как он говорил-то?

Федор. Кажется, Эврика.

Расплюев. Ну, так ин будь Эврика. Первая легавая собака, какая будет, назову Эврика. Фио! эй ты, Эврика! хорошо, ничего. Вот он, Федор, кричал-то, что нашел, ан он точно нашел.

Федор. То-то и есть, Иван Антоныч! а вы вот хоть сейчас его взять и в желтый дом вести.

Расплюев. Что делать, братец, пас. А ты знаешь, как он эту вещь обделал?

Федор. Почем мне знать! Признаться вам сказать, дураком не был, а тут и ума не приложу; мерекаю и так и этак, ну нет: просто разум не берет.

Расплюев. А вот я тебе разгадаю, братец, разга-а-даю!.. Только смотри, дело вот какое: секретнейшее.

Федор. Помилуйте!

Расплюев. Вот видишь… (Поправляет фрак и делает жест пальцами.) Как взял он это дело себе в голову, как взял он дело, кинул так и этак… Ну, говорит, Расплюев, выручай. Я, говорю, готов, Михайло Васильич, на все готов. Вот, говорит, что: прозакладывай ты, говорит, Расплюев, свою душу, а достань мне от Муромских их солитер, что я ныне, по осени, отдавал оправлять в булавку; помнишь, говорит, вот по той модели, что у меня в бюро валяется. Я этак и задумался.

Федор. Вы-то!

Расплюев. Да, я-то. Трудновато, говорю, трудновато. Однако отправился и, как ястреб какой, через четверть часа тащу его на двор: вот, мол, он, голубчик! Он, например, берет его и модель-то берет… слышишь, модель-то, по которой уделывали… да в бумажник обе и запустил.

Федор. В бумажник!..

Расплюев. В бумажник! Ведь вор-человек; побрякушки не бросил… а?.. а вот она и дело сделала… Взял он их да прямо в Киселев переулок, к Никанору Савичу Беку бац! Денег, говорит, давай, жид, денег. Денег? какие у меня деньги? Денег нема. А под залог — ма? Под залог, говорит, ма. А сколько ты мне, например, говорит, Иуда, дашь денег под это детище?.. Того так и шелохнуло, и рот разинул: загорелись глаза, лихорадка так и треплет. Туда, сюда, на стекло, на вески, вертит, пробует… Ну, видит, вещь первая… Четыре… — Четыре!.. Собачий ты, говорит, сын, ведь она десять стоит… а?.. Что ты, дурака, что ли, нашел. Подай назад; не хочу!.. — Тот разгорелся, из рук-то выпустить не может; вырвал да опять в бумажник. Семь дашь? (Пискливым голосом.) Нет, не могу, не могу: пять! — Хочу семь! — Ни! — Ну, шесть! — Ни! — Ну, прощай, да, смотри, не поминай лихом; мне Шпренгель восемь даст. Дрожит Хам, трепещет; взалкал волчьим-то горлом: ведь хищник! Ух!.. бери, говорит. По рукам, что ли? По рукам!.. Давай, говорит, сургуч да коробку. «Как коробку?» Да видимое дело, что коробку. Мы туда его, голубчика, уложим собственноручно; а я вот печати наложу, так и сохранно будет, а тебе, говорит, Иуда, этакое сокровище не дам… слышишь?.. Ого!..

Федор. Так, так, так! (Кивает головой.)

Расплюев (продолжает). Побежал перепелкою за коробкою; тащи, говорит, и деньги… Тащит и деньги. Вот, говорит, смотри! Вытянул из бумажника, да уж не ту, а модель-то, модель… Ведь это что? вертит ему в глазах-то… ведь это Бразилия целая… а? Голконда… а?

Федор. О, господи!

Расплюев (с жаром). А у него глаза-то кровью, кровью-таки и налились! Раз, два… бултыхнули в коробку, наложили печати… тот ему деньги; этот ему коробку… Приехал, да как хлыстнет мне на стол вот какую пачку!.. На, говорит, получи, да Михайла Васильича помни!..

Федор (складывая руки). Ах ты, господи!

Оба стоят в благоговении. Молчание.

Расплюев (в необыкновенном духе). Наполеон, говорю, Наполеон! великий богатырь, маг и волшебник! Вот объехал, так объехал; оболванил человека на веки вечные… человека?.. нет; ростовщика оболванил — и великую по себе память оставит.

Федор (расставив руки). Ну, точно, обделано дело. Господи! вот дело обделано.

Расплюев. Да как еще обделано — диво! Деньги тут, и солитер тут; нынче вечером мы его с благодарностью… (С внутренним увлечением.) Под семью печатями и за семью замками лежит стекло, и привалил его жид своим нечестивым туловищем! И следа нет! следа-то нет! По клубу уплатит сполна; свадьбу справит лихо; возьмет миллион, да и качнет; то есть накачает гору золота и будет большой барин, велик и знатен, и нас не забудет… а? Федор?.. ведь не забудет?

Федор. Хорошо, как не забудет.

Расплюев. Он мне двести тысяч обещал.

Федор. Когда обещал, так хорошо. Хохлы говорят: обещал пан кожух дать, так и слово его тепле.

Расплюев. Что-оо? Откуда ты сыскал эту поговорку? Обещал; разумеется, обещал.

Звонок.

Вот, никак, Михайло Васильич изволит звонить… Он и есть. (Подымает благоговейно руки.) Великий богатырь, маг и волшебник! (Почтительно идет ему навстречу.)

---

Действие 3. Явление 1
Пьеса «Свадьба Кречинского»
А.В. Сухово-Кобылин

« Действие 2. Явление 16

Действие 3. Явление 2 »