Искать произведения  search1.png
авторов | цитаты | отрывки

Переводы русской литературы
Translations of Russian literature


Глава X


Под соединенными усилиями Ричарда и Бенджамена «длинная зала» преобразилась. Некрашенные, грубые, самой примитивной работы скамьи, установленные рядами, предназначались для посетителей, а у стены, посреди комнаты, была отгорожено место для проповедника. У переднего края загородки находилось нечто вроде пюпитра, а небольшой стол черного дерева, принесенный из усадьбы и накрытый белоснежной скатертью, стоял немного в стороне, заменяя алтарь. Сосновые и можжевеловые ветки торчали из всех щелей и висели гирляндами и фестонами по стенам, окрашенным в бурую краску. Так как зала освещалась только десятью или пятнадцатью слабыми свечками, а окна были без ставней, то она была бы чересчур угрюма и мрачна для рождественского торжества, если бы огонь, трещавший в огромных каминах по обеим концам залы, не придавал обстановке более веселый вид, озаряя по временам красноватым светом ряды веток и лиц.

Мужчины и женщины сидели отдельно на разных концах залы, а несколько скамеек перед кафедрой предназначались для наиболее «важных» лиц поселка и его окрестностей. Одну скамью занимал судья Темпль со своими домашними, в том числе и дочерью.

Ричард, исполнявший обязанности причетника, поместился на стуле за столом, а Бенджамен, подкинув дров в камины, встал подле него, как легкий корвет, готовый отправиться всюду, куда пошлет его флагман.

У большинства присутствующих здесь женщин более или менее дорогие принадлежности туалета — реликвии давно минувших дней — резко выделялись на простой одежде лесных обитательниц. Рядом с женщиной в грубых черных шерстяных чулках и полинялом шелковом платье, пережившем по крайней мере три поколения, красовалась другая в яркой шали, отливавшей всеми цветами радуги на неуклюже сидевшем платье из домотканой материи. Словом, все мужчины и женщины принарядились, как могли, хотя большинство костюмов было грубой домашней работы. Человек, служивший когда-то в артиллерии, явился в артиллерийском мундире, собственно потому, что это был его лучший костюм. Некоторые молодые люди надели синие штаны с красными лампасами, составлявшие часть мундира «Темпльтонской легкой пехоты», чтобы показать, что у них есть покупная одежда. На одном из них был нарядный охотничий камзол, белизна и тонкость которого были великолепны, но эта одежда заставила бы его стучать зубами от холода, если бы не надетая под ней толстая куртка из домашнего сукна.

У всех присутствующих была загорелая кожа, говорившая о работе на открытом воздухе, все лица хранили наружно степенное выражение, сквозь которое проглядывали лукавство и любопытство. Там и тут среди собрания попадались костюмы и лица, резко отличавшиеся от большинства. Штиблеты и хорошо сидевшее платье принадлежали английскому эмигранту с румяной, тронутой оспой физиономией, добравшемуся до этого отдаленного уголка земного шара. По бескровному, скуластому лицу с резкими чертами можно было узнать уроженца Шотландии. Небольшого роста брюнет с почти оливковым цветом лица, то и дело встававший, чтоб уступить дорогу местным красавицам, был сыном зеленого Эрина, недавно променявший короб разносчика на постоянную торговлю в Темпльтоне. Словом, половина северных европейских наций имела своих представителей в этом собрании, хотя все они быстро превратились в американцев по одежде и внешности, кроме англичанина.

Елизавета вскоре заметила, что внимание собрания делится между нею и мистером Грантом. Смущенная этим, она не решалась рассматривать присутствующих и лишь изредка бросала на них взгляды украдкой. Но когда топот приходящих затих и даже откашливания и другие приготовления собрания к напряженному вниманию прекратились, она расхрабрилась и обвела взглядом залу. Мало-помалу всякий шум прекратился, и водворилась глубокая тишина. Слышался только треск дров в каминах, распространявших сильную теплоту; все лица и все глаза обратились к пастору.

В эту минуту послышался сильный топот внизу, как будто вновь прибывшие прихожане отбивали снег от ног. Вскоре могикан в сопровождении Кожаного Чулка и молодого охотника вошел в залу.

Делавар важно прошел между рядами скамей и, заметив свободное место подле судьи, занял его. Завернувшись в одеяло, отчасти скрывавшее его лицо, он оставался в течение всей службы неподвижным. Натти прошел мимо места, так свободно занятого его краснокожим товарищем, и уселся на обрубке дерева возле камина, где и остался, поставив ружье между колен и погрузившись в размышления, по-видимому, совсем невеселого свойства. Молодой человек уселся среди прихожан, и тишина водворилась снова.

Тогда Грант встал. Не было надобности в примере Джонса, чтобы заставить все собрание также встать: торжественная манера пастора вызвала подражание. После непродолжительной паузы Грант начал читать выспреннее выступление, но пока он медленно произносил его, какая-то новая мысль блеснула в уме Ричарда и заставила его тихонько встать и на цыпочках выйти из залы. Когда пастор опустился на колени, собрание последовало его примеру в том смысле, что снова уселось на скамьи, и затем уже никакие последующие действия Гранта не могли заставить присутствующих встать. Иные поднимались время от времени, но большинство продолжало сидеть, внимательно наблюдая за интересным зрелищем, в котором они должны были принимать участие. Покинутый своим причетником, пастор продолжал читать молитвы, но никто ему не вторил. Короткие торжественные паузы прерывали голос пастора, но никто не откликался на его красноречивые воззвания.

Елизавета также молчала, и это неловкое положение начинало уже угнетать ее, привыкшую к обрядам в столичных церквах, когда нежный низкий женский голос ответил пастору. Пораженная тем, что в собрании нашлась женщина, у которой хватило духу преодолеть естественную робость, Елизавета взглянула по тому направлению, откуда раздался голос. Она заметила молодую женщину, которая стояла неподалеку от нее. Незнакомка, — по крайней мере такой она была для Елизаветы, — обладала тонкой и хрупкой фигурой. На ней было опрятное и приличное платье; а ее лицо, хотя бледное, возбуждало глубокий интерес своим кротким и меланхолическим выражением. Когда она ответила вторично, к ней присоединился звучный мужской голос с противоположного конца залы. Елизавета узнала голос молодого охотника и, преодолев свою застенчивость, присоединилась к ним.

Все это время Бенджамен суетливо перелистывал молитвенник, но никак не мог найти нужного места. Наконец Ричард вернулся. Он нес в руках небольшой ящик, который поставил перед пастором, очевидно, в качестве подножия, так как он решил, что священнику неприлично стоять на одном уровне с паствою. Затем он вернулся на свое место, как раз в то время, когда служба заканчивалась.


Глава 10. «Пионеры» Ф. Купер

« Глава 9

Глава 11 »





Искать произведения  |  авторов  |  цитаты  |  отрывки  search1.png

Читайте лучшие произведения русской и мировой литературы полностью онлайн бесплатно и без регистрации, без сокращений. Бесплатное чтение книг.

Книги — корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению.
Фрэнсис Бэкон

Без чтения нет настоящего образования, нет и не может быть ни вкуса, ни слова, ни многосторонней шири понимания; Гёте и Шекспир равняются целому университету. Чтением человек переживает века.
Александр Герцен



Реклама