Глава С. В поисках убежища

Мы направились прямо к перевалу Робидо. Несмотря на темноту, найти дорогу было нетрудно. Глубокие колеи, оставленные прошедшим здесь караваном, различались достаточно ясно для того, чтобы можно было точно следовать по ним. Кроме того, наш проводник не сбился бы с пути даже с завязанными глазами. Мы не сомневались, что за нами гонятся. Я лично был твердо в этом убежден. Не говоря уж о Стеббинсе, Холт, несомненно, прилагал все усилия, чтобы догнать нас. Ведь он, конечно, считал, что его дочь похитили индейцы!

Лагерь мормонов отделяли от перевала Робидо двадцать миль, и почти все это расстояние мы проехали галопом. Когда мы достигли перевала, наши взмыленные кони стали проявлять признаки усталости. Самые слабые из них, принадлежавшие Уингроуву и Верному Глазу, совсем выбились из сил и не способны были идти дальше без отдыха. Это нас сильно встревожило. Мы знали, что за нами гонятся на свежих, хорошо отдохнувших за время лагерной стоянки лошадях, тогда как мы проделали на своих довольно большой путь накануне, а в этот день проехали уже пятьдесят миль, из которых около двадцати вскачь. Неудивительно, что наши бедные кони были измучены. Мы остановились, чтобы посоветоваться. Можно было не сомневаться, что, если мы поскачем дальше, наши настойчивые преследователи нагонят нас очень быстро. Оставаться же на месте — значило ждать столкновения с настолько многочисленным отрядом, что ему без труда удалось бы захватить нас в плен. Всякое сопротивление было бы бесполезно. Ведь нам пришлось бы иметь дело не с индейцами и не с их копьями и стрелами, а с людьми, вооруженными не хуже нас самих, но значительно превосходящими в числе. Лучше всего было бы как-нибудь укрыться в ущелье и дать погоне проехать мимо, если бы для этого нашлось подходящее место. Но кругом не было ни скал, ни деревьев, за которыми мы могли бы укрыть наших лошадей. Свернуть было некуда, и, видя состояние наших лошадей, мы пожалели, что не сделали этого до въезда в ущелье. Мы даже подумали, не вернуться ли нам назад и не поехать ли прямо по склону. Но это тоже казалось опасным, потому что наши враги могли уже достичь перевала, хотя стука копыт еще не было слышно.

По счастью, в эту минуту мексиканец нашел выход из положения. Он вспомнил, что, охотясь здесь, он однажды натолкнулся на узкое ущелье в северном конце перевала Робидо. Вернее, это была просто расселина, по которой с трудом мог проехать всадник. Однако она вела в небольшую долину, со всех сторон окруженную горами, настолько отвесными, что ни одна лошадь не могла бы подняться на них, так что трапперу пришлось вернуться назад через ту же расселину — другого выхода из долины не было. Мексиканец утверждал, что вход в расселину находится недалеко и найти его не составит труда. По его мнению, нам следовало укрыться в этой долине и переждать там до следующей ночи, пока погоня не вернется в свой лагерь. Тем временем наши лошади успели бы отдохнуть, и, если даже мормоны снова начали бы нас преследовать, мы легко смогли бы ускакать от них.

План был вполне осуществим. Но меня несколько беспокоило одно соображение, которое я и высказал нашему проводнику. Долина, как он сказал, не имела второго выхода. Если бы мормоны напали на наш след, мы оказались бы в ловушке.

— Карамба! — воскликнул мексиканец в ответ на мои слова. — Нет никаких причин бояться, что эти трусливые дворняжки найдут наши следы. Они понятия не имеют, как это делается. Ни один из их своры не смог бы выследить бизона даже на снегу.

— Но среди них есть один человек, способный обнаружить еще менее ясный след, чем наш, — заметил я.

— Не может быть! Кто же это, кабальеро?

— Их отец, — ответил я шепотом, чтобы девушки не услышали моих слов.

— И то правда, — пробормотал мексиканец. — Понятно, что отец охотницы сам охотник. Черт возьми! Но неважно. Я вас проведу в долину таким способом, что ни один самый искусный следопыт прерий не найдет нас. К счастью, местность здесь подходящая. Дно расселины покрыто каменной осыпью, и копыта не оставят на ней следов.

— Помните, что некоторые лошади подкованы и на камнях могут остаться царапины.

— Нет, сеньор. Подковы мы чем-нибудь обернем. Мы наденем на лошадей чулки!

Я хорошо знал, что он подразумевает, и мы немедленно приступили к делу. Копыта лошадей были обернуты кусками одеяла и завязаны узкими полосами кожи, вырезанными из нашей одежды. Проехав еще некоторое расстояние по следу фургонов, мы свернули с тропы к обрыву, который образовывал северную границу перевала. Мы молча проехали за нашим проводником еще с четверть мили, как вдруг мексиканец повернул влево и сразу исчез из виду, словно въехав в скалу. Нас, конечно, это поразило бы, если бы мы тут же не заметили в утесе темную щель — вход в расселину, о которой говорил наш проводник. Все так же молча мы повернули своих лошадей и очутились в расселине. По ее каменистому дну бежал ручей, но настолько мелкий, что он не мешал нашему продвижению вперед. В то же время мы знали, что он надежно скроет все следы, если преследователи все же найдут расселину. Но этого мы не опасались, так как были уверены, что принятые нами меры предосторожности вполне достаточны.

Доехав до маленькой долины и не думая больше об опасностях, мы спешились в самом дальнем ее конце и устроились на ночлег. Сестры, завернувшись в плащ из бизоньей шкуры, расположились под густыми ветвями большого тополя. Слыша их нежный шепот, которой не заглушали вздохи легкого ветерка и журчанье ручейков, мы догадывались, что они поверяют друг другу сладкую тайну своих сердец.

Глава 100. В поисках убежища
«Отважная охотница». Майн Рид