Русская и мировая классика Переводы и оригиналы |
Настало завтра и последний день нашей красы. Получили мы свое жалованье, отдали все сполна, кто сколько был должен Холуяну, и осталось у каждого столько денег, что и кошеля не надо. У меня было с чем-нибудь сто рублей, то есть на ихние, по-тогдашнему, это составляло с небольшим десять червонцев. А для меня, по плану затеи моей, еще требовалось, по крайней мере, сорок червонцев. Где же их взять? У товарищей и не было, да я и не хотел, потому что у меня другой план имелся. Я его и привел в исполнение.
Приходим на последнюю вечерю к Холуяну – он очень радушен и приглашает меня играть.
Я говорю:
– Рад бы играть, да игрушек нет.
Он просит не стесняться, – взять взаймы у него из банка.
– Хорошо, – говорю, – позвольте мне пятьдесят червонцев.
– Сделайте милость, – говорит, – и подвигает кучку.
Я взял и опустил их в карман.
Верил нам, шельма, будто мы все Шереметьевы.
Я говорю:
– Позвольте, я не буду пока ставить, а минуточку погуляю на воздухе, – и вышел на веранду.
За мною выбегают два товарища и говорят:
– Что ты это делаешь: чем отдать?
Я отвечаю:
– Не ваше дело, – не беспокойтесь.
– Ведь это нельзя, пристают, – мы завтра выходим, – непременно надо отдать.
– И отдам.
– А если проиграешь?
. – Во всяком случае отдам.
И соврал им, будто у меня есть на руках казенные.
Они отстали, а я прямо подлетаю к куконе, ногой шаркнул и подаю ей горсть червонцев.
– Прошу, – говорю, – вас принять от меня для бедных вашего прихода.
Не знаю, как она это поняла, но сейчас же встала, дала мне свою ручку; мы обошли клумбу, да на плотике и поплыли.
Глава 10. Рассказ «Обман» Н. Лесков
Искать произведения | авторов | цитаты | отрывки
Читайте лучшие произведения русской и мировой литературы полностью онлайн бесплатно и без регистрации, без сокращений. Бесплатное чтение книг.
Книги — корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению.
Фрэнсис Бэкон
Без чтения нет настоящего образования, нет и не может быть ни вкуса, ни слова, ни многосторонней шири понимания; Гёте и Шекспир равняются целому университету. Чтением человек переживает века.
Александр Герцен