Искать произведения  search1.png
авторов | цитаты | отрывки

Переводы русской литературы
Translations of Russian literature


Глава двадцать восьмая. Те же раны


Переступив порог коротко знакомой ей калитки форовского домика, Лара остановилась: сквозь отворы неплотных ставень ей была видна комната, где за чайным столом сидели Катерина Астафьевна, а возле нее, друг против друга, Подозеров и Синтянина.

Объятому ревностью сердцу Лары показалось, что эти два лица помещаются слишком близко друг к другу, что лица их чересчур оживлены и что особенно ее муж находится в возбужденном состоянии. На каждое слово Синтяниной он отвечает целыми длинными репликами и то краснеет, то бледнеет.

Лара употребила все усилия, чтобы подслушать эту беседу: разговор шел о ней.

— Нет, ни вы, тетушка, ни вы, Александра Ивановна, не правы, — говорил ее муж.

— Ах, батюшка: я уже молчу, молчу, — отвечала Форова. — Я говорила говорила, да и устала, ум помутился и язык притупился, а все одно и то же: тебя спросишь, выходит, что ты доволен женой и что вы будто живете прекрасно, и жена твоя тоже своею жизнью не нахвалится, а на наш взгляд, жизнь ваша самая отвратительная.

— Чем-с? вы скажите же, чем?

— Тем, что она самая скучная, что же тут похвалить?

— Мы не ссорились и, вероятно, никогда не поссоримся.

— Ах, милый племянник, извини пожалуйста; я стара, меня этим не обманешь: лучше бы вы ссорились, да поссорившись, сладко мирились, а то, нечему, нечему радоваться.

— Маленькая ссора часто то же самое, что гроза, после нее воздух чище и солнце светит ярче, — молвила генеральша.

Подозеров вспыхнул.

— Ведь вы меня просто пытаете, — сказал он. — Я целый час пробыл здесь в цензуре, какой не ожидал. Вы уяснили меня себе при мне самом. Это очень оригинальное положение. По-вашему, я виноват в том, что моя жена не весела, не счастлива и… и, может быть, не знает, чего ей надо. Вы делаете мне намеки, прямой смысл которых, если позволите прямо выразиться, заключается в том, что продолжение жизни в таком порядке, каким она началась, может повести к бедам. То есть к каким же это бедам? Я помогу вам объяснить это: вы пугаете меня охлаждением ко мне моей жены и, и всем, что за этим может следовать при ее красоте и молодости. Должен признать, что вы правы, но так как мы здесь все друзья и ведем разговор не для того, чтобы спорить и пререкаться, а для того, чтобы до чего-нибудь договориться, то я вам, если угодно, выскажу, что у меня на душе. Лара не вправе требовать от меня горячей и пылкой любви.

— Тогда для чего же вы на ней женились?

— Потому что она этого хотела.

Обе женщины невольно переглянулись.

— Позвольте, — молвила генеральша, — но ведь вы Лару любили?

— У меня была к ней привязанность, доходившая до обожания.

— И отчего же она вдруг исчезла? — подхватила Форова.

— Нет, не вдруг, Катерина Астафьевна, но, впрочем, довольно быстро.

— По какой же это причине?

— Причина? — повторил Подозеров. — А причина та, что Александра Ивановна дала мне очень хороший урок.

Генеральша покраснела и, нагнувшись к работе, проговорила:

— Что? что? Я вам давала урок против Лары?

— Нет, за Лару.

— Где и когда?

— Вечером, накануне дуэли, в вашем осиновом лесочке.

Подозеров припомнил Синтяниной, что в том разговоре она убеждала его, что штудировать жизнь есть вещь ненормальная, что молодой девушке нет дела до такого штудированья, а что ей надо жить, и человеку, который ее любит, нужно «добиваться» ее любви.

— Я в самом деле нашел, что это справедливо и что у такой женщины, как Лара, любви надо добиваться. Но чтобы добиваться ее, значит жертвовать своими убеждениями, свободой мысли, свободой отношений к честным людям, а я этим жертвовать не могу, потому что тогда во мне не осталось бы ничего.

— Но вы, однако, от ее руки не отказывались?

— Зачем же, когда она мне сама прежде отказала?

— Но ты, батюшка мой, за нее свой лоб подставлял.

— Что же такое? И кроме того, я не за нее одну стрелялся.

Произошла маленькая пауза, после которой Форова, вздохнув, произнесла:

— Худо же тебе будет жить, моя бедная Лара!

— Напрасно вы ее оплакиваете. Поверьте, что если она вверила мне свою свободу, то я ничем не злоупотреблю. Как она поставила свою жизнь, так она и будет стоять, и я не ворохну ее и буду ей всегда преданнейшим другом.

— Только другом?

— Да; только тем, чем она хочет меня видеть.

— А полна от этого ее жизнь?

— Я не знаю; впрочем, не думаю.

— Ну, а вы же допускаете, что не теперь, так со временем она может пожелать ее восполнить?

— Очень может быть.

— Кто же будет виноват в том, что может произойти?

— Произойти?.. Я не знаю, о чем вы говорите? Если она полюбит кого-нибудь, в этом никто не будет виноват, а если она меня обманет, то в этом, разумеется, она будет виновата.

— А не вы?

— Я!.. С какой же стати? Она мне вверила свою свободу, я верю ей. Кто обманет, тот будет жалок.

— Это значит, что ты ее не любишь, — молвила Форова.

— Думайте как вам угодно, я запретить не властен, но я властен жить для жены и для того, что я считаю достойным забот честного человека.

— С обоими с вами, господа, пива не сваришь, — проговорила генеральша и, начав собираться домой, добавила: — Оставим все это своему течению.

Вслед за нею поднялся и Подозеров.

Катерина Астафьевна молчала, но, когда Подозеров подал ей руку, она покачала головой и проговорила:

— Нет, кончено все: не она тебя не любит, а ты, Андрюша, к ней равнодушен. Иначе бы так не рассуждал. Жалко мне вас, жалко; очень уж вы оба себя уважаете, лучше бы этого немножко поменьше.

— И главное, что все это не так, — неосторожно молвила, совсем прощаясь, генеральша.

— И именно не так: ох, я вижу, вижу, что тебя что-то другое делает таким неуязвимым и спокойным.

— Вы отчасти правы; но знаете ли, что это такое?

— То-то не знаю, а хотела бы знать.

— Я вас удовлетворю. В жизни моей я пламенно добивался одного: господства над собою, и нынешняя жизнь моя дает обильную пищу этому труду, другого же я ничего не ищу, потому что мне ничего искать не хочется. Катерина Астафьевна еще раз качнула головой, и гости вышли. Лариса видела, как они сошли со двора, и пошла рядом и слышала, как Синтянина сказала Подозерову:

— Вы, Андрей Иванович, совершеннейший чудак, и Катя верно отгадывает, что вы уж через меру себя уважаете.

— Да, это быть может, но это единственное средство быть достойным того, что дороже обрывков ничтожного счастия.

Лара вернулась домой почти одновременно с мужем, который ее встретил, испугался немножко ее бледности и никак не мог добиться, где она была.

Она сидела бледная и, держа в своих руках руки мужа, глядела на него острым лихорадочным взглядом.

— Что с тобой, Лариса? — молвил муж. — Ты, может быть, больна?

— Нет; но… видела тебя…

— Ах, да, я был у Форовых и проводил оттуда генеральшу. Лариса изо всех сил сжала руки мужа и прошептала:

— Бога ради… оставь ее.

— Что за просьба, Лара?

— Я умоляю тебя! — и Лара заплакала.

— Мой милый друг, — отвечал Подозеров, — я тебя не понимаю, ты видишь, я постоянно занят и живу, никого не видя, один в деревне… За что же ты хочешь лишить меня старых друзей?

— Я буду жить с тобою в деревне.

— Ты соскучишься.

— О, нет, нет, я не соскучусь.

— Ну, прекрасно; это можно будет только летом, когда я устрою что-нибудь более чем две комнаты, в которых мещуся; но и тогда, Лариса, я не могу оставить моих друзей.

— Не можешь?

— Нет, не могу, да и для чего тебе это?

Был момент, удобный для самых задушевных объяснений, но Лариса им не воспользовалась: она встала, ушла к себе и заперлась.

Так и продолжалась жизнь наших супругов в течение целого года: со стороны мужа шла ровная предупредительность, а со стороны Лары — натянутое молчание, прерывавшееся для разнообразия лишь вспышками вроде описанной и заключавшееся тоже внезапным обрывом на недоговоренном слове. Один мотив неудовольствия оставался неизменным: это ревность к генеральше, и как скоро это раз прорвалось наружу и из тайны Лары и ее мужа сделалось известно всему дому, с нею уже не было мирной справы. Александра Ивановна смутилась этим известием, стала тщательно удаляться от встреч с Ларой и еще более с ее мужем; генерал, от внимания которого не могло укрыться это охлаждение, только улыбнулся и назвал Лару «дурой», сказав:

— Она судит, верно, по себе-с.

Форов сказал «наплевать», а Катерина Астафьевна, которая была первою из набредших на мысль о существовании такой ревности и последнею из отрицавших ее на словах, наконец разошлась с племянницей далее всех. Это последовало после отчаянной схватки, на которую майорша наскочила с азартом своей кипучей души, когда убедилась, что племянница считает своею соперницей в сердце мужа нежно любимую Катериной Астафьевной Синтянину, да и самое ее, Форову, в чем-то обвиняет.

— Матушка! — воскликнула, внезапно появясь к Ларисе, едва поправившаяся майорша, — ты что это еще за чудеса откидываешь? сама с мужем жить не умеешь, а чище себя людей мараешь!

И, начав на эту тему, она отчитала ей все, что принесла на сердце, и заключила:

— Стало быть, вот ты какая новейшая женщина; добрая жена радовалась бы, что ее муж не с какими-нибудь вертопрашными женщинами знаком, а дружит с женщиной честнейшею и прекрасною, с такою женщиной, у которой не было, да и нет и не может быть супирантов, а тебе это-то и скверно. Дура ты, сударыня!

— Да, — уронила Лариса, — мне надоели уж все эти причитыванья. Я, может быть, и гадкая, и скверная, но не могу же я подделываться под образец Александры Ивановны. Это для меня недостижимо. Я простая женщина и хочу простого с собою обращения.

— Ах, оставь, пожалуйста: какая ты простая и какое с тобою простое обращение возможно, когда к тебе на козе не подъедешь: утром спит, в полдень не в духе, вечером нервы расстроены. Не хотела тебя бранить, но выбранила, тьфу! пусто тебе будь совсем! Прощай и не зови меня теткой.

Этим окончилось объяснение с Ларой, продолжавшей выжидать благого поворота в своей скучной жизни от капризов случая, и случай поспел ей на помощь: случай этот был возвращение Бодростиной со свитой в мирные Палестины отчего края.


Глава 28. Те же раны

Часть 5. Темные силы
Роман «На ножах» Н. Лесков

« Часть 5. Глава 27

Часть 5. Глава 29 »





Искать произведения  |  авторов  |  цитаты  |  отрывки  search1.png

Читайте лучшие произведения русской и мировой литературы полностью онлайн бесплатно и без регистрации, без сокращений. Бесплатное чтение книг.

Книги — корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению.
Фрэнсис Бэкон

Без чтения нет настоящего образования, нет и не может быть ни вкуса, ни слова, ни многосторонней шири понимания; Гёте и Шекспир равняются целому университету. Чтением человек переживает века.
Александр Герцен



Реклама