Глава XIII. Подвешен к столбу

Я не потерялся и стал придумывать, как бы подняться над уровнем волн. Я мог бы это сделать, не расстегивая ни одной пуговицы. Но как мне удержаться наверху? Я медленно соскользнул вниз. О, если б здесь была какая-нибудь зарубка, узелок, гвоздь, если б, наконец, был у меня нож, чтоб сделать надрез! Но все это было далеко.

Идея! Как я упустил это из виду! Я вспомнил, что столб суживается кверху и в том месте, где он входит в бочку, получается небольшая выемка, вроде тех, что плотники называют гнездом. Я бы мог запихнуть свою куртку в выемку и повиснуть под самой бочкой. Выбора у меня не было, и, не дожидаясь, пока очередная волна настигнет меня, я полез наверх. Это не помогло. Я моментально соскользнул вниз, и меня опять окатило водой.

Вся беда была в том, что я не мог как следует натянуть воротник куртки: голова мешала.

Я полез снова, на этот раз с новым изобретением. Надо попробовать закрепиться наверху не курткой, а чем-нибудь другим.

На что я мог еще рассчитывать кроме куртки? Сейчас вы узнаете. На плечах у меня были помочи — не современные матерчатые подтяжки, а два крепких ремня бычьей кожи. Я и решил повиснуть на них.

Пробовать и соображать не было времени. Я снова отправился наверх. Куртка помогла мне. Я натянул ее, откинувшись изо всех сил на спину и стиснув ногами столб. Таким образом, у меня освободились руки. Я освободил помочи, вынул их из-под куртки. Я действовал с величайшей тщательностью и осторожностью. Я связал ремни вместе, стараясь, чтоб они не выпали у меня из рук. Я закрепил их самым прочным узлом, какой знал, экономя каждый свободный сантиметр. На конце я сделал петлю, предварительно опоясав помочами столб, затем закинул петлю под бочку так, чтоб она попала в «гнездо», и натянул весь ремень, после чего мне осталось только пропустить его через куртку, опоясав себя свободным концом, завязать его — и я повис.

Я откинулся назад и налег на ремень всей своей тяжестью. Я даже убрал ноги и висел с минуту, как повешенный. Если б кто-нибудь увидел меня в таком положении, он наверняка решил бы, что я самоубийца или что произошло кошмарное преступление.

Ремень не поддался. Усталый, наполовину захлебнувшийся, я вряд ли сознавал весь комизм своего положения. Но теперь я мог смеяться над опасностями. Я был спасен, я был в такой безопасности, как если б шлюпка Гарри Блю находилась в двух метрах от меня. Пусть буря крепчает, пусть дождь льет, пусть ветер воет, пусть вокруг меня беснуются пенистые гребни — им не добраться до меня.

Правда, мое положение нельзя было назвать особенно удобным. Я сразу начал соображать, как бы устроиться получше. Ноги у меня затекли, и мне приходилось опускать их и повисать на ремне, что было неприятно и даже опасно. Однако я придумал новое средство. Я разорвал штаны снизу до колен — кстати, они были сделаны из той же плотной ткани, что и куртка, — и, закрутив жгутом повисшие вниз концы, обвел их вокруг столба и крепко завязал. Таким образом, полувися-полусидя, я провел остаток ночи.

Начался отлив. Вы думаете, что, как только камни рифа обнажились, я спустился вниз? Ничего подобного. Я и не думал снова доверяться этим скользким камням.

Мне было неудобно, но я оставался на столбе: я боялся переменить положение. Я знал, что наверху меня скорее заметят, когда настанет утро, и с берега пошлют на помощь.

И помощь пришла. Едва заря занялась над морским горизонтом, я увидел шлюпку, несущуюся ко мне с берега. Наконец-то! Гарри Блю сидел на веслах.

Не стану распространяться о том, как Гарри Блю смеялся над моими страхами, как бережно снял он меня со столба и положил на дно лодки и как смеялся надо мной, когда я рассказал ему о гибели тузика и о своих опасениях. Он сказал, что беда невелика; и с того дня он ни разу больше не вспомнил о погибшем тузике.

Глава 13. Подвешен к столбу
«Морской волчонок». Майн Рид