Песнь XXV

Когда угасит эта песнь святая
С печатью от неба и земли,
Меня столь многи годы изнуряя,

Вражду, меня держащую вдали
Овчарни, в коей агнцем я ютился,
Враг тем волкам, что буйствуют внутри,

Хоть волос мой и голос изменился,
На родину я возвращусь поэтом —
Приять венец у вод, где я крестился;

Зане вкусил я веры в месте этом,
В которой духа с Богом сочетанье, —
За что чело мне Петр украсил светом.

Тут подошло второе к нам сиянье,
Для нас с наместником Христова трона
Покинувши святых огней собранье.

«Узри, — ликуя молвила Мадонна,
Того, кого взыскуют пилигримы
В Галисии, светлейшего барона!»

Как голубки, огнем любви палимы,
Счастливый свой хваля движеньем жребий,
Кружатся быстро около и мимо, —

Птенцов величия и славы в небе
Я видел, честь друг другу воздававших,
Хвалившихся об их питавшем хлебе.

Приветствия взаимные сказавши,
На месте всякий стал, свой свет великий
В лице умножив, взоры ослеплявший.

«О, свет святой, — с улыбкою на лике
Сказать моей угодно было Даме, —
Явивший радость нашей базилики!

Молвь о надежде теми же словами
Как ты о ней был молвить удостоен,
Когда преобразился Бог пред вами». —

«Подъемли взор, мой брат, и будь спокоен;
Зане посев, что сделан в смертном крае,
Быть должен здесь окончен и устроен». —

Так ясность мне промолвила вторая,
И к светлым поднял я свой взор громадам,
Что мне его давили, пригибая.

«Когда наш Кесарь хочет персти чадам
В палате сокровенной настоящей
Дать честь — с своими графами стать рядом —

Всю правду знай про этот двор блестящий,
Чтобы зерно надежды насадило
В тебе и прочих мощь любви крепящей.

Скажи, что есть надежда? Что за сила
Ее расцвет соустрояет здешний?» —
Так ясность мне вторая говорила.

Блаженная жена, полет мой грешный
Вознесшая на горные вершины,
Предупредила мой ответь поспешно:

«В воинствующей церкви всей нет сына,
Который был бы столь к надежде годен,
Как кажет мне все зрящий Свет единый.

За то ему дозволит суд Господень,
Египет кинув, быть в Ерусалиме,
Хоть от борьбы еще он не свободен.

Но с пунктами он справится с другими
Пусть сам, чтобы чрез то могла явиться
Та добродетель тем неоценимей.

Твоим вопросом он не затруднится.
Ответ ему послужит не в бахвальство,
Но в помощь — благодатью укрепиться».

Как школьник, изучив предмет с изма́льства,
Готовится сказать в довольстве пущем,
Чтоб знатоком себя явить начальству.

«Надежда есть — уверенность в грядущем,
Что благодатью Божией дается
Благодаря заслугам предыдущим,

От многих звезд мне этот свет лиется,
Но больше всех мне знанья проливает,
Кто Божией хвалы певец зовется,

В Феодии своей он возглашает:
«Надейся всякий, ведающий имя
Ея — из верных кто ж его не знает?»

И ты меня ученьями своими
В послании так наводнил до края,
Что дождь его я лью и над другими».

Пока я это говорил — сверкая,
Дрожало пламя яркое святое
Так быстро, словно молнья огневая,

Добавивши еще: «Любовь, какою
Я к добродетели пылаю этой,
Меня сопровождавшей в жизни бое, —

От уст твоих иного ждет ответа,
Да объяснишь сполна и ясно мне в нем
Даруемые ей тебе обеты».

«В Писаньи новом, — молвил я, — и древнем
Душ, с Богом дружных, цель во всей прями́зне
Пред взором мне является душевным;

Исайя молвил: «На своей отчизне
Свою одежду примем мы двукраты» —
И та отчизна будет счастье жизни.

Ясней у твоего святого брата
В писаньи, обещающем нам точно
Риз белых облачение в отплату». —

Так я сказал, и клик поднялся мощный.
«Sperent in te!» — мне в подтвержденье, всяк
В гирлянде этой возгласил цветочной.

И заблистал единый пламень так,
Что целый месяц мог зимою мрачной
Нам день сиять, блести так в небе Рак.

Как девушка, в веселости горячной
Сзывая в пляску, подбежит к подругам,
Чтоб честь воздать той пляской новобрачной,

Тот пламень, к первым двум, что друг за другом,
Как свойственно любви, в святом их хоре
Пылающей, кружились вечным кругом,

Приблизился, их песни песней вторя.
Мадонна ж, как супруга, неустанно
Следя их с неподвижностью во взоре

«Вот тот, кто на груди у Пеликана
Когда-то возлежал, от выси крестной
Исполнить сына важный долг призванный!» —

Сказавши мне, за ясностью небесной,
Что ее взоры так влечет и манит,
По-прежнему следила повсеместно.

И будто тот, кого мечта обманет,
Что солнечное видит он затменье —
Глядя на солнце видеть перестанет,

Так я ослеп, вперяя в пламень зренье.
«Нет места здесь твоих исканий цели, —
Мне он сказал: — К чему ж такое рвенье?

Земля земле в моем отда́на теле,
Доколь не будем полны мы в том счете,
Как вечные намеренья велели.

Два существа лишь здесь в одежде плоти,
Что и скажи ты на земле, пожалуй,
О том, что ищешь ты в такой заботе». —

Тогда гирлянда огненная стала
На сложный звук мелодии похвальной,
Что гласов троичность образовала;

Точь-в-точь, назло усталости печальной
Чете двух весел, песней ободренной,
Свисток вдруг «стой» промолвит моментально.

Ах! как я опечалился смущенно,
Когда я к Беатриче обратился
И не увидел вдруг моей Мадонны,

Хоть близ нее в Раю я находился.

« Часть 3 «Рай». Песнь 24

Часть 3 «Рай». Песнь 26 »